Выборы в Донецкой республике глазами людей, вырвавшихся из плена
Этот материал нам прислал человек, который является одним из руководителей русского движения на Украине. По понятным причинам он был вынужден уехать из Киева и некоторое время проживал на территории восставшего Донбасса. Он решил поделиться с нашим изданием о той политической ситуации, которая сложилась на территории Донецкой народной республики.
Возможно, эта оценка покажется неприятной для руководства ДНР. И всё же, на наш взгляд, она имеет под собой весьма здравое, рациональное зерно...
Кому это надо?
В Донецке – весьма странная «предвыборная лихорадка». Хотя бы потому, что «заболели» ею, судя по всему, лишь вброшенные во власть волнами «антимайдана» чиновники средней руки, да немногочисленные представители силовых кругов ДНР, «сильно» проявившие себя лишь на митингующих площадях. Ещё один парадокс ситуации заключается в том, что ни сам процесс избирательной кампании, идущей как бы отдельно от аналогичного украинского «выборного цирка», ни итоги грядущих выборов, назначенных на ноябрь, по большому счёту не интересуют ни находящихся на передовой солдат армии ДНР, ни гражданское население территории, подконтрольной властям самопровозглашённой республики.
Первые заняты отражением не прекращающихся атак карателей, а вторые озабочены проблемами выживания, с тревогой думая о грядущей зиме, в которую Донбасс входит с порушенной экономикой. А вот её вопросами, равно, как и вопросами социальной политики, в нынешнем правительстве ДНР практически никто не занимается. Об этом свидетельствует весь характер официальной информации, которую сообщают подконтрольные ДНР печатные и электронные СМИ. Информируя жителей Донбасса о текущей ситуации, они стараются придать этому характер вовсе не деловой, а исключительно воинственной предвыборной агитации.
Однако не понятно, каким образом, и на какой электорат она, эта информация, призвана воздействовать. Ведь сегодня — даже по самому оптимистическому прогнозу — к избирательным урнам на выборах в парламент ДНР смогут прийти меньше половины избирателей, вносимых ранее в списки для голосования – жители массово покинули густонаселённые Донецк, Горловку, Макеевку, Ясиноватую, городки и посёлки в отвоёванных у карателей сельских районов.
К тому же, значительная часть территории области с городами Славянск, Краматорск, Дружковка, Мариуполь, Артёмовск, Красноармейск и другими, которую в ДНР считают незаконно оккупированной войсками хунты, автоматически изолируется от выборов, и вместо этого в принудительном порядке будет вынуждена голосовать на выборах за кандидатов в депутаты Верховной Рады, которые Киев проводит 26-го октября.
По мнению экспертов, выборы парламента ДНР на сегодня абсолютно бессмысленны и означают собой скорее некий ремейк майского референдума. И делается это скорее всего в расчёте на то, что дончане вновь проявят активность, руководствуясь исключительно антинацистскими настроениями. Однако инициаторы проведения выборов, стремясь получить дополнительное подтверждение легитимности самопровозглашённой республики, похоже, не учли того, что ДНР как общественно-политическая формация и государственное образование уже была легализована в ходе майского референдума, после которого электорат ожидал от тех, кто взял власть в Донбассе, решительных действий. Причём не столько военных, сколько, в первую очередь, экономических и социальных. И мирное население продолжает пребывать в этом ожидании. Пока пребывает... Но что будет дальше, если эти ожидания не оправдаются?
Не может не вызвать большую озабоченность и тот факт, что Киев решительно настроен против проведения выборов в ДНР, о чём уже заявил министр иностранных дел Украины Павел Климкин. Зримым подтверждением угроз, выраженных в заявлении главы украинского МИДа могут служить как стягивание к линии разграничения войск и боевой техники хунты, так и постоянное перемещение к ней блокпостов «укропов», о чём постоянно сообщают оставшиеся на оккупированной территории сторонники ДНР и ЛНР.
Вопрос — и как в таких сложных военных условиях проводить выборы?
К данному «предвыборному диссонансу», как это ни печально, уже привыкли люди никогда не покидавшие так называемую «зону АТО» — зону боевых действий ополчения и украинских силовиков, но его сразу же отмечают и не приемлют те, кто побывал «в гостях» у новой украинской власти — в застенках киевских «освободителей».
Прелести украинской демократии
Моими собеседниками оказались два ополченца, активисты возникшей в Донбассе общественной инициативы «Союза территориальных общин», назовём их Сергей и Николай. В гуще боевых действий они оказались исключительно по зову совести. А потом больше месяца провели в плену у украинских карателей. По счастливому стечению обстоятельств они попали в первую партию военнопленных, которых ополченцы обменяли на пленных «укропов». Согласившись на беседу, попросили лишь об одном – не фотографировать и не называть не то что фамилии, но даже имена, поскольку семьи ещё находятся на подконтрольной украинским силовикам территории.
Но прежде, чем мы познакомим читателя с впечатлениями вернувшихся на родину защитников Донбасса, об их отношению к грядущим выборам, расскажем об истории их пленения и о зверствах карателей.
Сергей: «На блокпост, установленный на окраине Мариуполя, я пришёл 12-го августа, ещё не подозревая, что уже через несколько часов окажусь в самой гуще боя вместе с тогда ещё плохо вооруженными ополченцами. На 25 человек у нас было лишь 11 автоматов, несколько травматических и даже газовых пистолетов. А в атаку на блокпост пошли сразу три батальона «правосеков». Точнее – не пошли, а накрыли плотным огнём из всех видов оружия. Над нами фактически растянулась «сеть» автоматных очередей, подсвеченных трассирующими пулями. Мешки с гравием и бетонные блоки разбивались из гранатомётов, миномётов и даже зенитных орудий. Не знаю, какие использовались снаряды, но от их попадания бетон раскалялся до красноты.
Не прошло и часа, как из 25 человек нас осталось в живых только семеро — раненых или контуженных. Мы начали отступать в развалины, где наткнулись на подвал. Спустившись, мы обнаружили там группу каких-то людей. Один из их, сославшись на необходимость оглядеться, вышел наверх, а второй закрыл за ним дверь на задвижку. Через короткое время мы поняли, что доброволец-«разведчик» привёл карателей. Сверху последовал приказ – выходить, иначе подвал забросают гранатами.
Вышли и, не успев оглядеться, сразу были брошены лицом в землю. Сколько так лежали, под ударами «укропатриотов» — не знаю. Потом появился Олег Ляшко, которого опознали по голосу. Он начал допрос с пристрастием, заставляя признаться, что мы сражаемся за 200 гривен в день. На что один из нас, не выдержав, ответил: «Я – ведущий инженер предприятия. Мне твои 200 гривен – до лампочки». Ляшко отошёл, а командир карателей велел прессе, которая, оказывается, тоже присутствовала, уйти. И вот тогда-то и началась настоящая экзекуция! Нас избивали старательно и методично. Одному парнишке попытались отрезать ухо, а когда он закрыл ухо рукой, продолжили резать уже по руке. Нелюди, звери!».
Николай: «Меня схватили в тот же день в Мариуполе, как потом узнал, по чьему-то доносу. Как и Сергей, прошёл через тот же ритуал избиений. Потом доставили в Харьков, в управление СБУ. И потянулись допросы. От нас всё время требовали подписания бумаг с признанием в антигосударственной деятельности. Причём грубо и топорно. Во время допросов мы убедились в полной юридической безграмотности следователей, прокуроров и адвокатов. Их методы ярко демонстрировали отсутствие практики. Так же непрофессионально вели себя судьи, которые штамповали нам приговоры, словно под копирку. «Сепаратисты, террористы» — вот и весь набор штампов».
По счастливой случайности оба оказались включены в первую группу пленных, обмен которых начался после заключения Минского соглашения. По словам Сергея и Николая, в этой группе лишь малую часть составляли люди, в действительности являвшиеся сторонниками ДНР и ЛНР:
«Вместе с нами обменяли многих, чья единственная вина заключалась в том, что им «не повезло» с местом проживания – живёшь в Донбассе, значит, сепаратист. А в Харьковском СИЗО с нами сидел девяностолетний дед, которого арестовали не по разуму ретивые «правосеки» аж в Черниговской области. По словам старика, его схватили по доносу только за то, что он имел неосторожность «невежливо» пройтись в разговоре по адресу майдана и послемайданных парламента, правительства и новоиспечённого «гаранта Конституции». Не исключено, что старика включат в какую-либо новую группу обмена военнопленными»...
Власти — да, выборам пока — нет!
Больше месяца находились они в информационной изоляции, узнавая о событиях в Донбассе отрывочно и исключительно из украинских СМИ, которые вот уже почти год захлебываются от ненависти к мятежному региону и к «вражеской» России. А когда вернулись почти с того света, то сильно удивились происходящему.
«Нас поразило, — делится впечатлениями Сергей, — что в Донецке, где артиллерией «укропов» даже после заключения Минского соглашения методично разрушаются жилые районы, власти озабочены вопросами даже не второстепенной важности. Идёт подготовка к выборам, кипит работа над Конституцией ДНР. Я даже задремал, когда меня попытались знакомить только с преамбулой этого проекта. Потом встрепенулся и спрашиваю – постойте, но ведь ещё летом шла речь о совместной конституции ДНР и ЛНР? Да нет, отвечают, теперь решили действовать самостоятельно».
Недоумение у вчерашних узников хунты вызвала и скоропалительность намеченных на ноябрь выборов в парламент ДНР.
«Какие выборы в условиях войны? – задал риторический вопрос Николай. – Ведь по логике вещей в регионе должно быть введено военное положение. Киев его не введёт – перед хунтой стоит задача правдами-неправдами провести, пусть даже под дулами автоматов, «демократические» и «свободные» с точки зрения США и ЕС выборы, чтобы таким образом легализовать осуществленный в феврале государственный переворот. А куда спешить самопровозглашённым, но не признанным ДНР и ЛНР, которые, вопреки Киеву, могли бы ввести на освобождённых от карателей территориях военное положение? Это, во-первых. А во-вторых, по какой системе проводить выборы? Отвечают – по пропорциональной. И это при полном отсутствии партий! Успокоили – списки будут формировать общественные организации. Какие? В ответ – молчание".
"Возникает подозрение, — продолжает Николай, — что ранг этих самых «общественных организаций» наскоро присвоят приближенным к Донецким властям, а значит, благонадёжным батальонам. В результате в сессионном зале парламента ДНР будут бряцать прикладами автоматов люди, которые сегодня, до зубов вооружённые, разгуливают по улицам шахтёрской столицы. Сомневаюсь, что хотя бы малую часть парламента составят те из ополченцев, которые за всё время так называемой «антитеррористической операции» сначала сдерживали натиск карателей, а потом и громили их, освобождая города и районы шахтёрского края. А сейчас, дислоцируясь на линии фронта и зачастую не получая ни денежного, ни вещевого, ни продуктового довольствия от центральных властей ДНР, изыскивают возможности помогать жителям полуразрушенных войсками киевской хунты населённых пунктов. Наверняка из этих боевых командиров в списки смогут попасть лишь единицы. А они бы без сомнения прошли на выборах, если бы выборы проводились по мажоритарной системе, но даже на упоминание о мажоритарке наложено табу».
Времени на предвыборные обещания давно уже нет, убеждены Сергей и Николай. Счёт идет на оставшиеся до наступления холодов дни — для властей республик Донбасса сейчас нет важнее задачи, чем обеспечить в зиму население теплом, светом и водой. Не будет этого, население может отвернуться не только от властей ДНР, но и от идей Новороссии вообще.
... Пока же идет игра в «большую политику», которая ведётся, как это ни прискорбно, по правилам все того же Киева. Даже сами выборы выглядят своеобразным ребрендингом скоропостижных «всеукраинских», а значит — «льют воду» всё на ту же мельницу нацистского майдана. Народ Новороссии и так подавляющим большинством в ходе референдума высказался за независимость Донбасса от киевской хунты. Наверное, пора уже переходному правительству вводить военное положение со всеми вытекающими отсюда последствиями и строить республику изнутри. Ведь военное положение – это не просто особый правовой режим. Его вводят, как правило, для защиты граждан в случае агрессии. Да, это жёсткий режим, ограничивающий в том числе некоторые права граждан.
Но измученные войной, жители Донбасса — свидетели гибели своих близких, разрушения городов и сёл, издевательств карателей – готовы терпеть эти неудобства ради реальной социальной защиты, наступления настоящего мира, который сможет обеспечить лишь сильная во всех отношениях власть. «А уж тогда и на выборы пойдём, — говорят простые дончане, — хоть с флагами, хоть с песнями»...
Дмитрий Ладо, специально для «Посольского приказа»
