Казахстан – Украина. Июльские встречи
В середине июля 2015 года в Киеве побывала представительная делегация Республики Казахстан. Делегация вела переговоры с украинскими коллегами несколько дней. Если исходить из заголовков газетных материалов, имеющих отношение к этому событию, то чётко просматривается попытка привнести в чисто экономический переговорный процесс выгодную Украине «политическую струю»:
«Киев хочет привлечь ЕС к переговорам о транзите казахстанского газа», «Казахстан заблокирует повышение российских пошлин для Украины», «Россия потеряла Казахстан в торговой войне с Украиной – документ», «Казахстан согласен заблокировать повышение российских пошлин для Украины», «Украина предлагает Казахстану транспортировать через неё нефть и газ» и т.д.
Насколько же эти бодрые выводы украинской прессы соответствовали реальному положению дел?
Протоколы и намерения
Визит делегации Республика Казахстан проходил в рамках XII-го заседания Совместной Межгосударственной украинско-казахстанской комиссии по экономическому сотрудничеству. Сам формат таких встреч имеет свою предысторию.
Совместная Межгосударственная украинско-казахстанская комиссия по экономическому сотрудничеству была создана в сентябре 1995 года в рамках официального визита тогдашнего Президента Украины Леонида Кучмы в Республику Казахстан и согласно договорённостям, достигнутыми тогда между Президентами двух государств.
Этот формат все эти годы обе стороны поддерживали с переменной «заинтересованностью».
Наиболее многообещающим можно назвать двухдневное XI-е заседание Совместной Межгосударственной украинско-казахстанской комиссии, которое состоялось 1-2 апреля 2013 года в Киеве. Тогда, по результатам обсуждения, Комиссия поручила министерствам и ведомствам Украины и Казахстана принять меры по активизации двустороннего сотрудничества, разработать и подготовить к подписанию «План действий Украина-Казахстан на 2013—2014 годы („Дорожная карта-4“)»...
Но события ноября 2013 – февраля 2014 сильно затормозили, а по сути, сделали неактуальным экономическое сотрудничество между обеими странами — саботаж двусторонних отношений провоцировала именно украинская сторона. Прежде заключённые договоры и соглашения исполнялись, но вот продвижения в направлении углубления взаимного экономического сотрудничества не наблюдалось.
И только после рабочего визита Президента Республики Казахстан Нурсултана Назарбаева на Украину 22-го декабря 2014 года было достигнуто понимание об необходимости активизации отношений между двумя странами и возобновлению работы Совместной Межгосударственной украинско-казахстанской комиссии по экономическому сотрудничеству...
Думается, что Казахстан на это подтолкнули свои собственные, чисто экономические задачи и цели. Для этой страны, которая до июля 2015 года стояла на пороге вступления в ВТО, переговоры с Украиной носили принципиальный характер – от позиции Киева (подпишет/не подпишет — протокол) зависело, будет ли он, Казахстан, принят во Всемирную торговую организацию.
И, судя по всему, Казахстан своего добился. Генеральный совет ВТО 27-го июля на своём заседании в Женеве единогласно утвердил пакет документов по присоединению к организации этой страны...
А вот что двигало Украиной?
Гадить России везде, где только можно
Не секрет, что Киев с недавнего времени практически «забросил» постсоветское пространство сосредоточившись целиком на западном направлении, реализуя сверхзадачу и мечту – «Украина будет в Европе!»». И пусть лозунги и слоганы различаются у разных политических групп и политиков, но их общий смысл совпадает.
И поэтому визит представительной делегации Республики Казахстан в Киев был использован Украиной, что называется, по политическому «максимуму», фактически отодвинув экономику на второй план.
Дело всё в том, что политикам, пришедших к власти через евромайдан, в их нынешнем противостоянии с Россией сегодня требуется не только международная поддержка стран Запада, но и государств в других частях света, в том числе и на территории постсоветского пространства. Мало того, Украина сегодня крайне болезненно воспринимает неподдержку своей внутренней политики бывшими союзными республиками — украинскому руководству очень хотелось бы, чтобы кроме западного был создан ещё один антироссийский фронт, восточный.
Поэтому стало неудивительным, что в ходе визита делегации Казахстана украинская сторона подняла вопрос о проведении на территории этой республики специальной информационной кампании по возвращению Крыма в состав Украины.
Справедливости ради надо сказать, что Казахстан отнюдь не единственная республика на постсоветском пространстве которую «осчастливило» своим вниманием министерство информационной политики Украины которое ещё называют «министерством правды» — в Узбекистане, Таджикистане также планируется проведение пропагандистской кампании по выработке у местного населения этих республик «правильного политического взгляда на проблему территориальной принадлежности Крыма».
Но именно Казахстан стоит на первом месте в планах министерства информационной политики : «…министерство готово начать её в Казахстане этой осенью. Суть акции — размещение билбордов и плакатов с надписью «Крим — це Україна (Крым — это Украина).»
Однако судя по тому, что широкого освещения в украинских СМИ эта акция так и не получила, казахской стороне удалось погасить пропагандистский порыв украинских «правдолюбов».
Единственное, чего удалось украинцам добиться на политическом направлении, это обещание установить в Казахстане памятник Тарасу Шевченко. Но это заслуга вовсе не нынешнего киевского руководства, а прежней, свергнутой власти, которая договорилось об этом ещё несколько лет назад — нынешняя лишь подтвердила те договорённости...
На выходе — пшик
Что же касается достигнутых экономических соглашений, то всё, как говорится, познаётся в сравнении, и поэтому для понимания процесса следует сравнить официальные результаты двух заседаний Совместной Межгосударственной украинско-казахстанской комиссии по экономическому сотрудничеству: XI-го, которое состоялось в апреле 2013 года и XII-го, которое прошло в июле года нынешнего.
XI-ое заседание — итоговый документ: «…разработать и подготовить к подписанию План действий Украина-Казахстан на 2013—2014 годы („Дорожная карта-4“). Приоритетными были определены отрасли: топливно-энергетическая, агропромышленная, машиностроение для агропромышленного комплекса, транспортная, авиационная, космическая, создание инфраструктурных объектов…».
XII-ое заседание — информационные сообщения: «…Мы готовы закупать 200-300 тонн угля ежемесячно. Это позволит увеличить оборот между нашими странами», «…планируются закупки Украиной казахстанской нефти, принимая во внимание потребности объёмом более 5-6 млн. тонн ежегодно», «Мы однозначно готовы закупать газ в Казахстане»...
В общем, никаких планов по развитию, а со стороны Украины лишь какое-то жалкое попрошайничество, плюс размытые и неконкретные формулировки. Всё это говорит само за себя — никакого развития отношений не предвидится...
На что же пришлось пойти казахской стороне — за согласие Киева подписать протокол о вступлении Казахстана во Всемирную торговую организацию?
Из сообщений украинской прессы:
«Казахстан не будет применять торговые ограничения в отношении Украины, как это предусмотрено соглашением о свободной торговле СНГ. Официально такая позиция Астаны зафиксирована в протоколе заседания украинско-казахстанской комиссии по ТЭС».
Кроме того, Казахстан дал согласие на «… отмену временных ограничений на ввоз в эту страну мясо-молочной продукции восьми украинских компаний…».
Однако прорывом всё это назвать никак нельзя. Более-менее реальную ситуацию в торгово-экономических отношениях Казахстана и Украины можно понять только со слов Виктора Суслова, занимавшего в 2013 году пост представителя Украины в Евразийской экономической комиссии:
«…обещание Казахстана не использовать возможность введения барьеров в торговле с Украиной является скорее политическим плюсом, нежели экономическим, поскольку сейчас и без каких-либо санкций объёмы взаимной торговли существенно падают. По итогам пяти месяцев 2015 года импорт в Украину из Казахстана снизился на 14%, экспорт — на более, чем 30%... Факт остается фактом — объёмы торговли с членами Евразийского экономического союза, которые не вводили ограничения, тоже падают».
И пусть никого не вводят в заблуждение слова руководителя казахской делегации Первого заместителя Премьер-министра Республики Казахстан Бакытжан Сагинтаева сказанные в ходе работы комиссии — «Казахстан рассматривает Украину как важного партнёра» — это скорее дань вежливости, дипломатический реверанс и восточная утончённость, а вовсе не реальная оценка той плачевной ситуации, которая сложилась в торгово-экономических отношениях между Украиной и Казахстаном.
Повторюсь — Казахстану на тот момент нужна была подпись Украины для вступления в ВТО и только. И он её добился. Всё остальное, республику, видимо мало интересует. И уж точно Казахстан не намерен портить отношения с Россией ради амбиций украинских политиков. Так что никакого антироссийского восточного фронта, к великому неудовольствию украинских властей, в ближайшей перспективе явно не просматривается...
Сергей Иванов, специально для «Посольского приказа» , г. Киев
От редакции. Кстати, о том, что Казахстан намерен сохранить нормальные и добрососедские отношения с Россией, не смотря на ситуацию с Украиной, говорят даже ярые критики Кремля. Например, либеральная «Новая газета», которая занимает явно про-украинскую позицию. В прошлом году это издание опубликовало материал под названием «Украинское эхо. Россия-Казахстан», где привела мнение экспертов на данную тематику. Вот их мнения, которые говорят буквально сами за себя (приводим их с небольшими сокращениями).
Андрей Грозин, научный сотрудник Отдела Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН:
— В принципе, до и после украинского кризиса я не замечаю каких-то серьезных изменений во взаимодействии Кремля и Астаны на официальном уровне. Есть некоторые стилистические изменения.
В первую очередь, появление все более частых заявлений ряда официальных лиц Казахстана от Президента и ниже о самоценности суверенитета, о том, что Казахстан входит в тот же интеграционный евразийский процесс только на условиях сугубо экономического объединения, никакой политической интеграции, никаких покушений на суверенитет. Эта риторика, конечно, стала более активной.
Появилось больше информации о том, что казахстанская сторона проводит внутри государства серьезный мониторинг настроений населения по поводу украинского кризиса и всего, что с этим связано, то есть власть уделяет больше внимания внутриполитическим процессам, чем это было раньше.
А по линии отношений именно Москвы и Астаны, собственно говоря, каких-то серьёзных изменений нет...
Можно отметить, что Астана начала уделять больше внимания своим вооружённым силам, но я думаю, что это связано не только с украинским кризисом. В первую очередь, с точки зрения безопасности страны, казахов, конечно, беспокоит ситуация южнее их границ, а не севернее.
В соцсетях появились разнообразные обсуждения того, что украинский сценарий может повторится на казахской почве: вспоминают восточный Казахстан, Усть-Каменогорск, говорят иногда о сепаратистах, но это всё носит исключительно виртуальный характер. На самом деле, с точки зрения практической политики, каких-то серьёзных изменений нет.
В экономическом смысле отношения отношения Москвы и Астаны выстраиваются сейчас в первую очередь исходя из приоритетов, оговорённых в рамках договоренностей по Таможенному союзу и будущему ЕАЭС. Собственно, по последнему саммиту СНГ в Минске было отчетливо видно, что Астана по крайней мере на уровне риторики и практических действий не видит для себя каких-то новых ограничений в связи с восточноевропейским кризисом.
Продолжается расширение экономического партнёрства с Россией по линии энергетического сотрудничества, был подписан проект о совместном участии в разработке сверхглубоких углеводородных месторождений — так называемая «Евразия». Интересно, что Назарбаев выдвигал этот проект еще 3-4 года назад. Российская сторона тогда не проявила большого интереса, во всяком случае видимого. Сейчас стороны сошлись на том, что необходимо создать крупное совместное предприятие по разведке углеводородов Прикаспия. Но я думаю, что это объясняется опять-таки не кризисом в российско-украинских отношениях, а кризисом топливно-энергетического комплекса самого Казахстана.
Известны проблемы, которые возникли по месторождению Кашаган, с которым Астана связывала серьёзные надежды на какой-то большой скачок и своей топливной энергетики, и вообще всей экономики страны. Сейчас, очевидно, все это переносится, откладывается и в связи с мировой конъюнктурой на углеводороды, и в связи с сугубо технологическими проблемами вокруг этого проекта.
Поэтому КазМунайГаз, казахстанская национальная энергетическая корпорация, проявляет все больший интерес к партнёрству с российскими топливно-энергетическими компаниями – Лукойлом, Газпромом, Роснефтью. Кроме того, есть ещё возможности расширения экономического партнерства уже не на двухсторонней основе, а с включением наших китайских друзей. Всё активнее идут разговоры о том, что необходима проработка совместных трёхсторонних проектов, касающихся и новых трубопроводных мощностей, и большей эффективности уже существующих трубопроводов для поставок в восточном направлении, в Китай.
Поэтому говорить о том, что восточноевропейский кризис каким-то образом изменил отношения Астаны и Москвы, я бы всё-таки не решился. Скорее, чувствуется некое напряжение среди казахстанских элит. Естественно, каждый примеряет украинскую ситуацию на себя, и ясно, что те жёсткие действия, которые Россия предприняла на Украине, конечно, многих в Центральной Азии в целом и в Казахстане в частности если не повергли в трепет, то, по крайней мере, заставили серьёзно задуматься.
Как это повлияет на перспективы – трудно сказать. Я думаю, что всё-таки разговоры о том, что Россия может в обозримой перспективе повторить украинский сценарий на казахстанской почве – это все спекуляции. В этом просто нет необходимости, во всяком случае, пока действующим президентом остается Назарбаев, не будет никакого ни сепаратизма, ни подъёма оппозиции. Ясно, что в отношениях двух стран всё останется примерно на том же уровне, какой мы видим сейчас.
Юлия ЯКУШЕВА, заместитель генерального директора Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве при МГУ :
— Для того, чтобы оценить уровень российско-казахстанских отношений до начала украинских событий, достаточно взглянуть на географию. Мы видим, что российско-казахстанская граница является самой протяжённой сухопутной границей в мире – 7500 километров. Отсюда высокий уровень приграничного сотрудничества, многовековые экономические связи России и Казахстана, межрегиональное сотрудничество, высокий уровень научно-технического партнёрства. В частности, Байконур, как совместный проект России и Казахстана, является ярким примером взаимодействия в научно-технической сфере.
И на этот экономический фундамент накладывается интеграция во всех остальных отраслях: это и образовательное сотрудничество (очень много казахских студентов обучается в российских вузах), это и политическое взаимодействие. Казахстан является членом всех интеграционных объединений на постсоветском пространстве, которые были созданы под эгидой России. В частности, это ОДКБ, ЕврАзЭс, Таможенный союз, безусловно, СНГ, Шанхайская организация сотрудничества; то есть, уровень экономических и политических связей между Россией и Казахстаном традиционно является высоким. И в основе этого взаимодействия находится экономический базис.
Казахстан вместе с Россией являются драйвером экономической интеграции на постсоветском пространстве. После создания Евразийского экономического союза в 2000 году, в 2010 году по инициативе России и Казахстана был создан Таможенный союз, далее Единое экономическое пространство, и я сразу хочу заметить, что принципиальное решение о создании Евразийского экономического союза и о вступлении Казахстана в него было принято уже после начала украинского кризиса. Одно это решение уже свидетельствует о том, что принципиального воздействия украинский кризис на российско-казахстанские отношения не возымел.
Однако, если говорить о том, что украинский кризис повлиял так или иначе на взаимодействие России с Казахстаном и вообще на сотрудничество России со всеми её ближайшими союзниками по постсоветскому пространству, то можно выделить несколько основных треков, по которым это влияние наиболее ощутимо.
Во-первых, украинский кризис безусловно повлиял на настроение казахстанской политической элиты. Ряд прозападных экспертов попытались использовать аналогии между Крымом и Северным Казахстаном, который преимущественно населен русскоязычным населением, но существенная проблема носит гораздо более системный характер.
Дело в том, что казахстанская элита ощутила на себе некий кризис многовекторности. Что это означает? До момента начала событий на Украине казахстанская элита проводила политику многовекторности, ей удавалось получать бонусы и от России, и от сотрудничества с западными партнёрами, и от взаимодействия с Китаем, другими центрами силы. После того, как произошли события на Украине, этот коридор возможностей стал более узким. Естественно, это создает некую некомфортную ситуацию для политической элиты Казахстана.
Второе направление, второй важный трек – это влияние экономических санкций, взаимных санкций между Россией и западным миром. Безусловно, сложности, с которыми сейчас сталкивается Россия в экономическом плане, не могут не сказаться на её ближайших партнерах, к которым относится и Казахстан. Однако, до настоящего времени масштабы этого негативного влияния объективно не оценены, поэтому говорить о конкретном влиянии с цифрами и фактами здесь не приходится. Но, конечно, правительство Казахстана ставит задачи по сглаживанию и минимизации этого влияния экономических санкций против России на экономику Казахстана, что создаёт дополнительные точки напряженности в двухсторонних отношениях.
Наконец, третий трек, по которому влияние украинского кризиса на российско-казахстанские двухсторонние отношения ощутимо — это те уроки, которые извлёк Казахстан из событий на Украине, с точки зрения внутриполитического развития. Прежде всего нужно сказать, что Казахстан сделал вывод об опасности заигрывания с национализмом, использования национализма в политтехнологических раскладах. Мы видели негативный пример таких игр на Украине, и сейчас очевидно, что в Казахстане большое внимание уделяется максимальной гармонизации межнациональных отношений.
В августе (2014 года) в интервью президента Назарбаева было заявлено о том, что, если в Казахстане будут наблюдаться перегибы с регулированием государственного языка, межнациональной политики, то возможно, что Казахстан ждёт судьба Украины, с той точки зрения, что напряжение между русскими и титульной нацией, возможно, будет нарастать, и гражданское противостояние по примеру Украины может захлестнуть и Казахстан. Это будет происходить только в том случае, если будет дана возможность национализму, националистическим проявлениям выплеснуться наружу, если будут перегибы с государственным языком. Можно сказать, что Казахстан в этом вопросе сделал очевидные и правильные выводы.
Что касается перспектив взаимодействия между Казахстаном и Россией, то я думаю, что они будут прежде всего связаны с развитием российского экономического проекта. От того, насколько эффективно будет запущен этот проект, от того, насколько удастся сторонам найти бесконфликтное решение всех вопросов, которые возникают и в политическом, и в экономическом плане, будет зависеть и развитие двухсторонних отношений.
Пока, на данный момент, можно сказать, что между Россией и Казахстаном нет принципиальных противоречий по современной повестке дня...
