Как русский националист и монархист ударился в историческую русофобию
Публикация писателя Захара Прилепина (http://svpressa.ru/society/article/185466/), в которой он положительно оценил Октябрьскую революцию, остановившую распад России и положившей начало строительству великой державы, вызвало почти истерическую реакцию со стороны так называемых «белых патриотов» и «монархистов». Какие только гадости они только не наговорили Захару на страницах интернета!
А один провинциальный «монархический» деятель, член одиозного «общества исторического просвещения «Двуглавый орёл», даже принялся рассуждать о том, что Прилепин чуть ли не является агентом ФСБ — мол, трудится по заказу чекистов и как писатель, и как офицер армии ДНР (http://rys-strategia.ru/news/2017-11-11-4211)… Впрочем на писания этого полуумного обращать внимания особо не стоит, в своём родном городе он давно известен как не совсем вменяемый человек — это его любимое хобби обвинять любого не согласного с ним в «работе на органы». И таких малахольных среди «белых патриотов», увы, водится немало…
Самая грандиозная критика прозвучала со стороны известного публициста Егора Холмогорова, считающего себя русским националистом — https://vz.ru/columns/2017/11/8/894324.html. В общем-то мне не хотелось вмешиваться особо в его спор с Прилепиным (оговорюсь сразу, мне ближе позиция Захара). Потому что спор этот чисто идеологический, мировоззренческий, в котором участники вряд ли поймут друг друга. Например, по таким затронутым в дискуссе вопросам, как правомерность Октябрьской революции, цена построения социализма, обоснованность советских политических репрессий и т. д. Потому что я и Захар Прилепин смотрим на эти проблемы совсем с иной точки зрения, чем Холмогоров и прочие «белые».
«Белые» живут в каком-то им одним понятном и выдуманном мире, где абсолютно не учитывается никакая историческая логика, особенно когда идёт речь о проблеме захвата власти большевиками. Ведь юридическая легитимность той или иной власти в истории вопрос весьма и весьма относительный. Любую историческую ситуацию можно довести до полного абсурда и доказать, что, к примеру, восшествие на престол династии Романовых в самом начале 17-го века носило весьма сомнительный характер, что это было вовсе не волеизъявление всего народа через Поместный Собор, а лишь результат нечистоплотных интриг боярской знати. И тому есть очень серьёзные свидетельства — специалисты подтвердят. Или возьмём приход на Русь Рюриковичей, за которым скорее всего стояло отнюдь не добровольное призвание варягов на княжеский трон со стороны новгородских русичей (как о том повествуют летописи), а банальный захват славянских земель кучкой викингов-авантюристов (в Европе того времени такие случаи были сплошь и рядом).
Поэтому, при желании, под сомнение можно поставить всю непростую тысячелетнюю историю российской власти, и не только приход большевиков в Октябре 1917 года!
Историк должен считаться с фактическим положением дел того или иного времени, с реальной обстановкой изучаемого периода (даже если она тебе не нравится по каким-либо причинам), иначе это будет уже не наука, а псевдонаучная фантастика. А реальность 20-го века была такова — историческая Россия существовала под названием Советского Союза, который дал мощный толчок для развития как русского, так и других народов России.
Меня всегда забавляли высокопарные и скорбные рассуждения «белых» об СССР как о якобы «антирусском проекте» — и это говорится о стране, которая открыла русским самые широкие социальные лифты, дала толчок к массовому качественному образованию, в разы повысила уровень жизни! Причём скорбят о былой России не бывшие графья с князьями, а внуки рабочих и крестьян (типа Холмогорова), которые, извините за выражение, явно зажрались при Советах, возомнив, что они до 1917 года были бы такой же элитой, как какие-нибудь Волкноские и прочие Рюриковичи… Ага, щас! Ваших предков, господа, дальше псарни или господской кухни та элита никогда бы не пустила! И не пускала до 17-го года!
Господа, «монархисты» и прочие «националисты», забейте себе в голову одну простую истину, о которой сказал вовсе не товарищ Сталин (или Ленин), а представитель русской эмиграции, монархист Иван Солоневич:
«... староэмигрантская песенка о дореволюционной России, как о стране, в которой реки из шампанского текли в берегах из паюсной икры, является кустарно-обработанной фальшивкой: да, были и шампанское и икра, но — меньше чем для одного процента населения страны. Основная масса населения жила на нищенском уровне».
Это он про ваших предков сказал! Которые людьми-то стали лишь при ненавидимой вами советской власти...
Ещё более поражает стенания «белых» по поводу убиенной царской семьи. И Холмогоров отметился в этом же плаче. Безусловно, очень жаль прежде всего царских детей, и явно это убийство не было вызвано какой-либо политической необходимостью. Но задумаемся — а не стало ли это наказанием СВЫШЕ? Ведь с чего началось царствование Романовых в начале 17-го века? Правильно, со зверского убийства трёхлетнего сына Марины Мнишек, коего повесили прилюдно, в присутствии царя Михаила Романова. Современники утверждали, что петля не затянулась на шее мальчика, и он в страшных мучениях погиб лишь несколько часов спустя.
Холмогоров, вам не жаль этого совершенно невинного ребёнка?!
И как вы относитесь к целой череде цареубийств, которые буквально сопровождали всё царствование Романовых. Царь Пётр, который лично запытал до смерти своего сына… Удушенный по приказу Екатерины Великой несчастный царевич Иоанн Антонович... По её же приказу зарезанный, словно баран, царь Пётр Третий… Страшно убитый (а точнее забитый до смерти) гвардейцами — с благословения собственного сына — царь Павел Первый…
Холмогоров, вам не кажется, что с точки зрения христианской веры, в 1918 году в Екатеринбурге произошло то, что и должно было случиться — явно проклятая династия началась с крови младенца, кровью же младенца и закончилась?! Понимаю, что вы сейчас, закатив глаза, начнёте рассуждать о политической целесообразности всех этих цареубийств, как это чаще всего делают наши «монархисты». Однако согласитесь, что у большевиков в 1918 году такой целесообразности было куда больше, чем у явно спятившего Петра, замучившего царевича Алексея!
А уж ваши рассуждения о том, что враги большевиков не стали бы проводить массовые политические репрессии в случае своей победы... Может быть, судить сложно, ибо они напрочь проиграли всё и вся. Хотя кое-что действительно можно предположить. Особенно насчёт бывшего эсера Савинкова, который в 1918 году под Казанью призывал белого подполковника Каппеля пленных не брать, не стесняясь снимал с убитых им же красноармейцев одежду, а в 1920 — 1921 годы руководил бандами, терзавшими советскую Белоруссию и западные регионы РСФСР. Руководитель этих банд, полковник Павловский, настоящий садист и маньяк, по своей жестокости ничуть не уступал нацистским карателям в годы Великой Отечественной войны…
Так что можно представить, что было бы, приди Савинков к власти, особенно с учётом его симпатий к итальянским фашистам?! Думаю, что кровищи было бы море, любой Ягода позавидовал бы...
Ну да ладно, ещё раз повторю, «белым» всё это говорить бесполезно, в силу отсутствия у них нормального логического и критического мышления. Поэтому остановлюсь только на вопросах, в которых Холмогоров попытался спорить с Прилепиным с точки зрения знания истории. Увы, Холмогоров и тут проявил себя только как пропагандист, и не более того.
1. Его наивные рассуждения о якобы поголовном наличия монархических настроений среди командования белых армий. Эти утверждения строятся главным образом либо на словах самих генералов, либо на ссылках людей, их лично знавших. На этом все доказательства заканчиваются. Потому что ни единым своим практическим действием эти генералы таки не доказали свою настоящую приверженность монархической идее — ни в самой белой армии , ни в пропаганде, ни в чём другом. Мало того, в деникинском войске монархисты из бывшего «Союза русского народа» находились фактически... на нелегальном положении. Они что, от ЧК тут скрывались?!
А уже разговоры о том, что белое движение правело, особенно на Дальнем Востоке, где генерал Дитерихс провозгласил монархию и созвал Земский собор… Знаете, это был уже 1922 год и была явная агония движения, которое потерпело крах во всём, включая и идею. Трагедия в итоге обернулась псевдо-монархическим фарсом, над которым во Владивостоке смеялись сами белогвардейцы. Почитайте, Холмогоров, отзывы современников на причуды генерала-монархиста и тогда всё поймёте — если конечно захотите…
По-настоящему монархистами белые стали лишь находясь в эмиграции, в силу ностальгии по утраченной Родине и утраченной жизни. А в годы гражданской войны это им было абсолютно не интересно. Впрочем и эмигрантский монархизм никакой особой привлекательностью не отличался — так, русиш экзотик, не более того...
Егор, может как раз поэтому и сегодня ряды ваших политических сторонников так скудны и ничего, кроме усмешек не вызывают?!
2. Мне и другим авторам неоднократно приходилось писать о том, что белое движение появилось и состоялось только потому, что в нём были заинтересованы влиятельные иностранные силы.
Северная армия генерала Миллера стала возможной только по результатам британской военной интервенции... Северо-западная армия генерал Юденича выросла из русского корпуса, который в 1918 году создавался во Пскове германскими интервентами. Затем корпус перешёл на содержание Антанты. В 1919 году никакого похода на Петрограда точно не состоялось, если бы с тыла Юденича не прикрывали части эстонской буржуазной республики… Не было бы никакого адмирала Колчака с его режимом в Сибири, не подними в 18-ом году мятеж чехословацкий корпус, который к моменту мятежа официально числился подразделением французской армии…
Несколько особняком стоит белое движение на юге России. Оно вроде как начиналось самостоятельно. Но и здесь видна рука и большая роль иностранцев. Весной 1918 года ничтожная по количеству людей Добровольческая армия после поражения под Екатеринодаром стояла на грани полного уничтожения. Однако белым сильно помогло наступление немцев, которые на Дону установили марионеточный режим генерала Краснова. Краснов не только надёжно обеспечил тыл добровольцам, но ещё и активно помогал им оружием и снаряжением. Не будь Краснова, Деникин никогда бы не завоевал бы Северный Кавказ. Затем Денкин плавно перешёл на содержание Антанты, главным образом Британии — премьер Черчилль не зря называл деникинцев «моей армией»
И когда не стало иностранной поддержки, не стало вскоре и самих белых…
Сегодня же Холмогоров сделал настоящее «научное открытие» заявив, что иностранная интервенция якобы не было делом серьёзным, и что страны Антанты не имели никаких планов по захвату России. Конечно же прямо захватывать власть с России иностранцы и не собирались — дураков среди них точно не было. Но вот поставить во главе нашей страны удобную им марионеточную «русскую власть» и заодно пограбить природные и иные ресурсы России — вот эти они занимались с большим удовольствием на протяжении всей гражданской войны, а не только до весны 19-го года, как о том говорит Холмогоров.
Один из организаторов военной интервенции в Россию британский посол Брюс Локкарт довольно откровенно признавался в своих мемуарах:
«... Единственной целью каждого русского буржуа... была интервенция британской армии (а если не британской, то германской) для восстановления порядка в России, подавления большевизма и возвращение буржуазии её собственности...
... Алексеев и Корнилов, которые в это время были предвестниками Деникина и Врангеля, изо всех сил стремились сбросить большевиков... Но для этой цели, без мощной иностранной поддержки, были недостаточно сильны для этого дела. Вне офицерства — а оно также было деморализовано — у них не было поддержки в стране...
... Через моего помощника Хикса я усилил связь с антибольшевистскими силами. Насколько мне известно, они были представлены в Москве организацией, которая называлась «Центром» и разделялось на два крыла — правое и левое, и «Союзом возрождения России», основанный Савинковым. Между этими двумя организациями шли постоянные препирательства... Обе организации были согласны только по одному пункту: они нуждались в помощи союзников и в их деньгах».
Парадокс, но громкие и вроде бы патриотические лозунги белых о «единой и неделимой» на деле стали служить... интересам иностранных государств?! Зарубежные интервенты, засевшие в белых тылах, жестоко грабили и истязали Россию, а зависимые от них белые генералы были вынуждены закрывать на это глаза. Дискредитация белой идеи таким образом оказалась полной!
В общем, Холмогоров, который изо всех сил тужился доказать «независимый и национальный характер» белого движения, сел, можно сказать, в историческую лужу…
3. Его другое заявление о том, что власть большевиков с самого начала якобы была деспотичной просто не выдерживаю никакой критики. Он приводит пример с закрытием буржуазных газет в первые месяцы после революции, а вот что о том же писали современники, причём те, кто отнюдь не симпатизировал Советам. Они вспоминают, что в первой половине 1918 года жизнь Советской России была на удивление демократичной. Английский посол Локкарт:
"В этот период Санкт-Петербург жил странной жизнью. Большевикам ещё удалось установить железную дисциплину, характерную для режима сегодня (написано в начале 30-ых годов — В.А.). По существу говоря, они почти и не пытались сделать это. Террора не было, и население не слишком боялось своих новых хозяев. Продолжали выходить антибольшевистские газеты, осыпавшие руганью политику большевиков... Буржуазия, всё ещё верившая, что немцы скоро пошлют большевиков ко всем чертям, веселилась так, как трудно себя представить при подобных обстоятельствах. Население голодало, но у богатых ещё были деньги. Были открыты рестораны и кабаре, последние, во всяком случае были всегда переполнены... Реальную опасность для человека представляли в эти первые месяцы революции не сами большевики, а анархисты — банды воров, бывших кадровых офицеров и авантюристов... .».
А вот признания одного из лидеров меньшевиков Давида Далина:
«И отнюдь не сразу большевики вступили на путь террора. Странно вспомнить, что первые 5-6 месяцев Советской власти продолжала выходить оппозиционная печать, и не только социалистическая, но и откровенно буржуазная. Первый случай смертной казни имел место только в мае 1918 года. На собраниях выступал все, кто хотел, почти не рискуя попасть в ЧК. Советский строй существовал, но без террора... Толчок к развитию террора дала Гражданская война».
Как говорится, без комментариев…
Холмогоров, правда, пишет, что эта братоубийственная война началась с приходом большевиков к власти. Я же считаю, что началу массовому братоубийству положили иностранцы, которые стали спонсировать всевозможные антисоветские заговоры, о чём, кстати, писал и Брюс Локкарт:
«Жестокость большевиков были следствием усиления гражданской войны. За усилением этой кровавой борьбы... в значительной мере ответственна союзническая интервенция. Я не хочу сказать, что политика невмешательства во внутренние дела России сколько-нибудь повлияла бы на ход большевистской революции. Я считаю только, что наше вмешательство усилило террор и увеличило кровопролитие...».
4. А теперь о самом важном в писании Холмогорова. Это его обвинения в адрес большевиков, которые де проводили «неправильную» национальную политику. Мол, они всячески поощряли инородцев в ущерб русским людям, а вот хорошие белые только и думали о русском народе, воюя за единую и неделимую…
Это любимый конёк «белых» пропагандистов, которые сознательно и абсолютно игнорируют ту реальность, которая сложилась в России на момент Октябрьского переворота. А реальностью были мощные национальные движения, с которыми вынуждены были считаться все стороны революционного конфликта. Вот что, например, пишет по этому поводу историк Дмитрий Лысков (деловая газета ВЗГЛЯД):
«Ещё 27 марта 1917 года Петросовет распространил обращение «Народу польскому», в котором не просто признавал независимость Польши, но и прямо заявлял: «Демократия России стоит на почве признания национально-политического самоопределения народов». И Временное правительство подтвердило данное заявление.
На Украине Центральная рада заявила о себе как о высшем законодательном органе в апреле 1917 года, а в июне сформировала генеральный секретариат – свой исполнительный орган.
Финляндия провозгласила свою независимость 18 июля 1917 года, когда сейм принял «Закон о государстве», наделив себя верховной властью.
Сложнее с Прибалтикой. Виленская губерния, часть территории которой сегодня находится в составе Белоруссии, а часть – в составе Литвы, на 1917 год была оккупирована Германией.
В Эстляндии осенью 1917 года РСДРП(б) была крупнейшей партией, насчитывавшей более 10 тысяч членов. Выборы в Учредительное собрание по Эстляндии дали большевикам 40,4% голосов против 22,5%, поддержавших национальные партии.
В Лифляндской губернии, находившейся под частичной германской оккупацией, выборы в Учредительное собрание на неоккупированных территориях дали большевикам 72% голосов против 22,9% у буржуазных и националистических партий. Только немецкое наступление 18 февраля 1918 года, приведшее к полной оккупации Курляндской и Лифляндской губерний, позволило установить там антибольшевистские «национальные» правительства.
Столь своеобразное «самоопределение» прибалтийских государств никакого отношения к большевистской Декларации прав народов России не имело.
Центробежные тенденции в России спровоцировали не большевики – они получили эту проблему от предшественников, причём на восходящем тренде...».
Неудивительно, что большевики стали усиленно маневрировать в национальном вопросе, обещая при нужде самый полный национальный суверенитет. Но к сведению Холмогорова скажу — и белые, не смотря на говорильню про «единую и неделимую», также пытались маневрировать в национальном вопросе. Причём, контактировали они всегда почему-то с весьма сомнительными для интересов русского народа силами.
Так, адмирал Колчак установил прямые контакты с представителями азиатских бандитов, среди которых были и те, кто без пощады резал русское население региона ещё в 16-ом году — например, с вождями казахской националистической организацией «Алаш-Орда». А уж о сотрудничестве адмирала с киргизскими, таджикскими и прочими басмачами, можно писать целые произведения. С главарём хивинских бандитов Джунаид-ханом, Колчак установил чуть ли не дипломатические отношения. А вот туркменские головорезы вообще стали ядром вооружённых сил Закаспийского антисоветского правительства, установившегося в региона сразу после свержения Советской власти в 1918 году!
Удивительно ли, что среди русских, живших здесь, поддержка белых оказалась почти нулевой!
Точно такой же нулевой стала и поддержка Колчака со стороны русских крестьян, живших на Алтае. А всё потому что главной опорой белых здесь стали местные тюркоязычные алтайские племена, один из вождей которых открыто рассуждал о том, что «алтайские русские поголовно являются большевиками и их за это надо либо вырезать, либо выселить». И ведь вырезали бы с молчаливого согласия адмирала, не поднимись русские на партизанскую борьбу — именно здешние русские партизаны стали самой грозной силой в Сибири, выступившей против Колчака.
Я уж не говорю про казаков Забайкалья и Амурской области, многих из которых на партизанскую борьбу подтолкнули русофобские деяния атамана Семёнова, которые очень увлёкся идеями бурято-монгольского национализма. Атаман вообще мало доверял русским, предпочитая держать возле себя бурят, китайцев и японцев. Его правая рука барон Унгрен в увлечении азиатчиной вообще дошёл до полного маразм, возомнив о себе как о преемнике Чингиз-хана, мечтая повести монгольские орды на Запад, истребляя по пути всех европейских людей…
Я уже не говорю о других белых вождях, которые пытались искать поддержку у национальных русофобов всех цветов и оттенков, включая и лидера Польши Юзефа Пилсудского, который просто мечтал о ликвидации России как государственной единицы. Точно также белые на военном поприще пытались сотрудничать с петлюровцами — именно в союзе с ними в августе 1919 года они брали Киев. А барон Врангель в Крыму — уже в 20-ом году — официально провёл свой съезд украинских националистов, на котором собрались самые оголтелые укро-нацики, каких только можно было найти и которым белые обещали любые национальные вольности…
Я не хочу сказать, что белые тем самым продавали Россию. Я хочу сказать, что национальный вопрос во время революции был куда сложнее, чем видится Холмогорову и иже с ним! Повторю, здесь маневрировали и искали всевозможные компромиссы все стороны конфликта. Но манёвры большевиков оказались успешнее только потому, что они находили среди националов близких себе по взглядам людей, стоявших прежде всего на позиции интернационализма и социальной справедливости. А вот белым не повезло — не было у них никакой нормальной поддержки, ни в среде русского народа, ни среди инородцев. Потому и якшались они со всякой откровенно русофобской мразью — так что их печальный финал оказался вполне закономерным.
В тех жестоких и противоречивых исторических условиях создание Советского Союза — с точки зрения сохранения русской исторической государственности — оказался наилучшим выходом. Для этого стоит хотя бы на минуту представить себе, что было бы, случись военная победа белых.
Во-первых, о Прибалтике, Польше, Финляндии пришлось бы забыть навсегда — не для того, хозяева белых из Антанты создавали этих лимитрофов, чтобы потом подарить их «имперской» Москве или Петербургу! Западная граница проходила бы по реке Березине — именно до неё в 1919 году дошли польские войска. А южнее, по Днепру мы бы имели подчинённую Польше «Украинскую народную республику» во главе с Петлюрой — именно ради этой цели в 1920 году Пилсудский начал поход на Киев. Большевикам удалось отбить это нападение, а вот гипотетическая белая Россия вряд ли — британский хозяин не позволил бы.
Примерно то же самое было бы и с Кавказом, где в годы гражданской прочно обосновались независимые и националистически-русофобские республики Грузия, Армения и Азербайджан. В 20-ые годы большевики очень охотно публиковали мемуары белого генерал Лукомского, который рассказывал о политике Деникина, проводимой в отношении этих стран на предмет национального суверенитета, территориальной целостности России и защиты русского населения... Знаете, почему красные это публиковали? Да потому что деникинская политика, даже на самый поверхностный взгляд, смотрелась просто жалкой и убогой! Едва только белые что-то начинали вякать про русские интересы, как тут же следовал грозный окрик из Антанты, и белые тут же трусливо поджимали хвосты!
Вот именно ТАКОЕ, а не какое иное «светлое будущее» ожидало белую Россию в кавказском регионе!
Во-вторых, можно было бы ожидать и отпадение Дальнего Востока, где прочно обосновались японцы со своими марионетками вроде атамана Семёнова. Адмирал Колчак и тронуть не смел этого авантюриста в годы гражданской войны, вряд ли бы решился и после неё.
А ещё ко всему этому прибавьте националистические настроения в других регионах страны, сепаратизм русских сибирских областников, которые были очень влиятельной силой в годы революции… Да ещё с учётом холопской зависимости от стран Запада и полного отсутствия нормальной национальной политики, где не было ничего, кроме абстрактных и пустых по большому счёту рассуждений о «единой и неделимой»…
Согласитесь, вряд ли бы Россия под белым флагом дожила до середины 20-го века! Чего бы там сегодня не говорили и не рассуждали фантазёры типа Холмогорова, которые, ковыряясь в носу и сидя на тёплом диване, высокомерно рассуждают о том, как не правы были Ленин и Сталин, создавая Советский Союз...
… И ещё. Поучая Прилепина, Егор Холмогоров самоуверенно пишет: «сегодня перед русским обществом новые задачи, в которых политическая канонизация большевизма, ленинизма и сталинизма не друг, а враг нашего будущего». Конечно, кто бы спорил! Но Прилепин-то как раз и не канонизирует большевистское прошлое — я лично знаю Захара, он очень современный и подвижный человек, не склонный ни к каким догмам, тем более политическим. В своей статье просто высказал своё, пусть для кого-то и спорное мнение об исторических уроках и значении Октября. И только!
Зато сомнительной канонизацией занялся как раз сам Холмогоров. И ладно бы имперской монархической Россией, в истории которой действительно было много достижений и успехов. Но ведь он занялся апологетикой «белого дела», исторически обречённого и проигравшего. Получается, что он зовёт нас в будущее… с проигранной идеей!
И куда мы придём с такими вот призывами? На очередную историческую и политическую обочину? А, господин «русский националист»?!
Вадим Андрюхин, главный редактор
