Пёрл-Харбор — ритуальная жертва провокационной политики
Это случилось 70 лет лет назад. Рано утром 7 декабря 1941 года японская морская авиация без объявления войны нанесла мощный удар по главной базе американского военно-морского флота на Тихом океане, в гавани городка Пёрл-Харбор, расположенного на Гавайских островах.
Последствия этого налёта оказались для флота США просто ужасными!
Из восьми американских линкоров, стоявших в бухте, пять оказались затопленными. Серьёзно пострадали и другие, более мелкие суда. На аэродромах сгорело более 200 самолётов ВВС США. Погибло около 2,5 тысячи человек, главным образом — моряков. Более тысячи из них получили страшные ожоги и увечья, когда старались отплыть от тонущих кораблей по воде, затянутой плёнкой пылающего мазута...
День Позора — именно так в американской исторической литературе чаще всего именуется трагедия Пёрл-Харбора, положившая начало Тихоокеанскому фронту Второй мировой войны. Этот позор многие американские историки видят не столько в деяниях руководства флота, оказавшемся не в состоянии отразить нападение японцев, сколько в странной позиции высшего руководства США, которое, как оказалось... прекрасно знало о готовящейся агрессии Японии.
Всё под контролем?
О неизбежности войны между США и Японией мировое сообщество говорило задолго до Пёрл-Харбора. Уже в 20-е годы прошлого столетия было очевидно, что всё усиливающееся соперничество двух держав в Тихоокеанском бассейне не может не привести к полномасштабным боевым действиям. Ещё в 1925 году ряд ведущих западных военных экспертов предсказывали, что война начнётся именно с удара японцев по базе США в Пёрл-Харборе. Так что сценарий начала войны не являлся каким-то особым суперсекретом — причём, не только для американской политической элиты, но и для самых широких кругов общественности.
А когда в 1936 году Япония вступила в военный союз с фашистскими странами Европы — Италией и Германией, — чьих тогдашних лидеров в либерально-демократических США не выносили на дух, то стало очевидно, что войны точно не избежать.
В январе 1941 года посол Перу в Японии, ссылаясь на свои источники, сообщил американскому посланнику Джону Грю о том, что японцы, в случае военного кризиса, готовят удар по Пёрл-Харбору. Шифровка об этом срочно ушла в Вашингтон. Аналогичную информацию летом того же года американцам предоставили и англичане, получившие соответствующие данные от своих людей в германской военной разведке. Директору ФБР Эдварду Гуверу даже передали список вопросов, которые ориентировали германских шпионов в Америке на сбор любых сведений по базе Пёрл-Харбор...
А осенью службы радиоперехвата США, которые контролировали практически каждый уголок в Тихом океане, получили сведения о том, что Япония концентрирует мощную военно-морскую группировку, включая и авианосцы, в районе Курильских островов (они тогда принадлежали японцам). Было очевидно, что эта группировка готовится к боевым действиям. Она-то и обрушилась 7 декабря на американский флот.
Однако на все эти сигналы руководство США реагировало очень странно. Тревожные шифровки от дипломатов начальством не читались и ложились «под сукно». А директор ФБР Гувер назвал информацию от англичан «сомнительной ерундой». Не лучше себя вёл и глава страны, президент Франклин Делано Рузвельт. Поразительно, но в ходе нарастания кризиса он делал всё, чтобы... как можно сильнее ослабить собственный флот в Тихом океане!
Так, базе Пёрл-Харбор было отказано в установлении противоторпедной защиты (а именно торпеды, выпущенные с самолётов, и станут главной причиной урона, понесённого американским флотом 7 декабря). Кроме того, несмотря на неоднократные просьбы командования, флот так и не получил нужных зенитных орудий — те, что были в наличии, безнадёжно устарели. Ещё президент фактически сделал флот «глухим» — в самый разгар предвоенного кризиса с Японией в Пёрл-Харборе демонтировали комплекс по расшифровке перехваченных японских радиосигналов — мол, флоту вполне достаточно информации, доставляемой из Вашингтона. Поэтому неудивительно, что рано утром 7 декабря американские военные «проспали» в эфире подход японской армады.
А с весны 1941 года Рузвельт, под предлогом грядущей войны с Германией, начал перебрасывать с базы на Гавайях в Атлантику самые боеспособные корабли Тихоокеанского флота, включая и авианосцы. Как потом с горечью отмечал командующий флотом адмирал Хасбент Киммель:
«А ведь именно авианосцы являлись главным средством активной обороны флота от самолётов противника. Нам оставили лишь 227 самолётов, базировавшихся на островных аэродромах. Но многие из них устарели или находились в ремонте».
В общем, по вине вашингтонского начальства Тихоокеанский флот к началу войны оказался урезанным почти вдвое и практически разоружённым.
«Западный ветер, ясная погода»
Ещё в 20-е годы американская разведка сумела добыть секретные коды, которыми шифровали свои донесения японские дипломатические миссии. Поэтому в США свободно читали всю японскую дипломатическую переписку.
28 ноября 1941 года американцы перехватили сообщение консульской службы Японской империи, которая предписывала своим посольствам быть готовыми к войне либо с Советским Союзом, либо с англо-американцами. О начале войны должен был сообщить условный сигнал, зашифрованный в безобидной сводке погоды, переданный по радио из Токио: «северный ветер — облачно» — начало войны с русскими; «западный ветер — ясная погода» — соответствующие действия против англичан с американцами.
4 декабря сигнал о «западном ветре» был зафиксирован станцией радиоперехвата американского флота в штате Мэриленд. Командир станции, капитан 2-го ранга Лоуренс Саффорд немедленно доложил о полученной информации начальнику связи флота — контр-адмиралу Нойсу. Тот разослал сообщение по утверждённой разметке — президенту, командованию флота и армии.
Если сопоставить этот сигнал с концентрацией японских сил в районе Курильских островов, то нетрудно было догадаться, что эти силы наверняка теперь возьмут курс на Пёрл-Харбор. И у флота США была ещё возможность за оставшиеся несколько дней подготовиться к нападению...
Но Вашингтон молчал, словно не получал никакого сигнала о начале войны. И до самого появления в небе японских самолётов моряки из Пёрл-Харбора оставались в полном неведении.
Война как желанное событие
Уже после войны, в 1946 году капитан Саффорд пытался выяснить судьбу своего сообщения о «западном ветре». Однако, как следовало из официального ответа министерства обороны, «оригинал вашей телеграммы исчез из архива военно-морских сил. Этот оригинал был на месте сразу после Пёрл-Харбора... Копии находились и в других местах, но теперь они тоже исчезли... В течение минувшего года были уничтожены журналы радиостанции, в которых было зарегистрировано получение телеграммы».
Потрясённый этим ответом капитан пытался провести собственное расследование. Однако очень важные персоны в адмиральских погонах очень серьёзно предупредили строптивого офицера, чтобы он «не лез не в своё дело». Ибо дело напрямую касалось тайн очень высокой политики США...
В среде американской политической элиты долгое время шла дискуссия — следует ли США проявлять активность в делах Европы и Азии или же ограничить свою деятельность исключительно в американской части света. Президент Рузвельт принадлежал к тем, кто ратовал за вмешательство во все мировые дела, чтобы тем самым завоевать для Америки мировое господство.
Неплохим поводом для начала такого завоевания могла стать начавшаяся в Европе Вторая мировая война. Но вот как убедить американцев вступить в эту войну под лозунгом «защиты демократии от фашизма»? Ведь фашистские Германия и Италия находились слишком далеко от США, чтобы их можно было бы представить угрозой для интересов Америки.
Зато под боком находился азиатский союзник фашистов — Япония, чьё соперничество с Вашингтоном за обладание Тихим океаном обострялось из года в год. И Рузвельт стал делать всё, чтобы спровоцировать японцев на нападение.
Летом 1941 года США прервали пароходное сообщение с Японией — для японских судов был закрыт даже Панамский канал. Почти одновременно американское правительство ввело эмбарго на экспорт нефти в Японию и заморозило все японские банковские активы на 130 миллионов долларов (очень крупная сумма по тем временам).
Словом, в Японии искусственно разжигались антиамериканские настроения, где местная военщина уже давно стремилась решать все спорные международные вопросы исключительно силовым методом. Тем более, Рузвельт демонстративно ослаблял свой флот в Тихом океане, словно приглашая японских вояк на нанесение решительного удара.
Таким образом, моряки из Пёрл-Харбора должны были стать своеобразной ритуальной жертвой во имя глобальных целей президента Рузвельта!
Впрочем, гражданские политики Страны восходящего солнца ещё долго не теряли надежд решить проблему мирным путём. Они буквально засыпали Вашингтон телеграммами с просьбами о личной встрече глав правительств обеих стран. Но американцы игнорировали эти просьбы, и в Японии всё большую власть забирали милитаристы.
Последней каплей стал ультиматум США от 26 ноября 1941 года, согласно которому японцы должны были вывести свои войска из всех спорных с Америкой районов Тихого океана и Юго-Восточной Азии. Как признал сегодня американский историк Чарльз Бирд, ультиматум понуждал японцев к настоящей капитуляции, и ответом на него должна была стать только война. Чего, собственно, и добивался Рузвельт.
Рассказывают, что в момент наивысшего предвоенного обострения отношений с Японией президентский помощник Гарри Гопкинс предложил Рузвельту первыми нанести удар по японцам. На что президент, улыбаясь, сказал следующее: «Нет, мы не можем этого сделать. Мы ведь демократический и миролюбивый народ и у нас хорошая репутация». Смысл этих слов стал понятным после удара по Пёрл-Харбору, когда Рузвельт получил возможность представить США «невинной жертвой японских варваров» и начать свою «священную войну» как против японских соперников, так и их европейских союзников.
Как известно, из этой войны Америка вышла властителем почти половины мира...
...Надо сказать, что провокация типа Пёрл-Харбора в дальнейшем была прочно взята на вооружение американской политикой.
К примеру, в 1964 году «неизвестные корабли» обстреляли американский флот в Тонкинском заливе близ берегов Индокитая. Это дало повод США начать боевые действия против непокорного вьетнамского народа. А не так давно выяснилось, что инцидент в Тонкинском заливе организовало американское Центральное разведывательное управление, искавшее любой повод начать вьетнамскую войну.
Ещё более масштабной и циничной провокацией могут служить известные трагические события 11 сентября 2001 года, погубившие тысячи жизней жителей Нью-Йорка. За 11-ым сентября явно и неприкрыто просматривается желание администрации президента Буша — под лозунгом «войны с мировым терроризмом» — начать завоевание нефтяных и газовых полей Ближнего Востока.
Здесь, кстати, прослеживается немало параллелей с 7 декабря 41-го года — это и странное поведение главы государства, упорно игнорирующего сообщения разведки о подготовке масштабных террористических актов, и нагнетание истерики вокруг угрозы «исламского фашизма», и очень странное, явно провоцирующее террористов, отсутствие должного контроля за перелётом воздушных судов над территорией Америки. И в итоге — очередная «священная война», теперь уже в Ираке и в Афганистане...
Пёрл-Харбор, как ловкий политический трюк, видимо, ещё долго будет служить интересам США.
Игорь Невский, специально для «Посольского приказа»
