Был ли Михаил Горбачёв в сговоре с членами ГКЧП?
Августовские события 1991 года, после которых начался стремительный развал Советского Союза, до сих пор таят в себе немало тайн. Одна из них связана с личностью первого и последнего президента СССР Михаила Горбачёва — был ли он жертвой преследований со стороны Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) или... сам являлся соучастником гэкачепистов, благословив их на проведение путча?
С официальной точки зрения Горбачёв является жертвой заговорщиков. Согласно этой версии, заговорщики хотели сорвать подписание нового союзного договора в Ново-Огарёво, намеченного на 20 августа 1991 года. Этот договор должен был кардинально реформировать разваливающуюся страну. Согласно тексту соглашения, союзным республикам должны были перейти практически все государственные полномочия, вплоть до сбора и распределения налогов и проведения самостоятельной внешней политики. За союзным центром оставались лишь вопросы обороны и некоторые аспекты координации общего управления.
То есть, вместо крепкого единого государства намечалось создание аморфной и явно нежизнеспособной конфедерации. Рано или поздно такого рода образование ждал неминуемый распад. Ряду высших руководителей СССР — секретарю ЦК КПСС Олегу Шенину, председателю КГБ Владимиру Крючкову, министру обороны Дмитрию Язову и другим — такая перспектива не понравилась, и они решили сорвать Ново-Огарёвские соглашения через введение в стране чрезвычайного положения.
ГКЧП был образован на специальном совещании, состоявшемся 17 августа. Там-то и было решено ввести 19-го числа чрезвычайщину. А накануне, 18 августа, члены ГКЧП вылетели в крымский Форос, где отдыхал Горбачёв. Там они попросили Михаила Сергеевича согласиться на чрезвычайное положение. Но убеждённый демократ Горбачёв якобы ответил категорическим отказом. И тогда гэкачеписты его просто изолировали, отключив телефоны и прочую связь с внешним миром, а самого президента вместе с семьёй заключили под домашний арест.
Утром 19 августа члены ГКЧП не только ввели в Москву танки, но и заявили об отстранении Горбачёва от властных полномочий якобы в связи с болезнью. Президент из форосского заключения освободился лишь после провала путча. Отпор путчистам дали вышедшие на баррикады москвичи под руководством президента Российской Федерации Бориса Ельцина. Люди Ельцина выехали в Крым и привезли Горбачёва в Москву живым и невредимым, под бурные аплодисменты демократической общественности...
«Действуйте, чёрт с вами»
Однако спустя какое-то время стала всплывать информация, которая ложилась тёмным пятном на либеральную репутацию Горбачёва. Вышедшие в 1994 году из-под ареста члены ГКЧП один за другим стали обвинять Михаила Сергеевича в предательстве, утверждая, что чрезвычайщина была с ним согласована на встрече в Форосе 18 августа.
Свидетельствует Владимир Крючков:
«Горбачёва тогда более всего беспокоил Борис Ельцин, влияние которого усиливалось с каждым днём. Он всегда его очень боялся и был готов пойти на всё, чтобы убрать того любым способом. В том числе и через арест под предлогом введения чрезвычайного положения в стране. И когда наши товарищи стали прощаться с Горбачёвым в Форосе, он сказал: «Давайте! Действуйте!».
Свидетельствует бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов:
«Несколько человек поехали в Форос, чтобы сказать Горбачёву, что новоогарёвские соглашения принимать нельзя... Горбачёв выслушал их, пожал им руки и сказал: «Действуйте, чёрт с вами». Никакой блокады Горбачёва к этому времени не было: вы только представьте, приехали пять человек, а у него около ста человек охраны».
Свидетельствует генерал армии Валентин Варенников, действовавший от имени ГКЧП на Украине:
«Наша встреча в Форосе закончилась ничем. Её результаты были весьма туманными, как это бывало вообще в большинстве случаев, когда Горбачёву приходилось принимать решение по острым вопросам или просто говорить на тяжёлую тему. В заключение он сказал: «Чёрт с вами, делайте что хотите. Но доложите моё мнение». Мы переглянулись — какое мнение? Ни да ни нет? То есть он давал добро на эти действия, но сам объявлять чрезвычайное положение не хотел».
Впрочем, по заверению главы ГКЧП Геннадия Янаева, Горбачёв вполне определённо согласился на чрезвычайщину. Мало того, уверял Янаев, по поручению Михаила Сергеевича... были разработаны сами документы ГКЧП!
«Он мне прямо сказал: при необходимости действуйте решительно, но без крови. Никто его в Форосе не блокировал и не собирался блокировать», — вспоминал Янаев. И вообще, по словам Янаева, ГКЧП был образован вовсе не 17 августа, а ещё 28 марта 1991 года на специальном совещании, которое лично проводил Горбачёв. Он же и отдал приказ как следует подготовиться к введению чрезвычайного положения, которое и было объявлено в августе.
Эту же версию о двуличной роли Горбачёва под конец своей жизни разделял и главный враг ГКЧП, освободитель Михаила Сергеевича из «форосского заточения» Борис Ельцин. Уже находясь в отставке, в 2006 году в интервью телеканалу «Россия» он дал просто убийственную характеристику советскому президенту:
«Во время путча он был информирован обо всём и всё ждал, кто победит — те или другие. В любом случае он примкнул бы к победителям — беспроигрышный вариант».
Куда ветер подует
В общем-то на обоснованность всех этих обвинений в адрес Горбачёва наводит всё его предшествующее поведение Горбачёва. Он, говоря образно, всё время старался усидеть сразу на нескольких стульях.
Так, когда в СССР начались межнациональные столкновения, он отдавал приказы войскам на подавление мятежных выступлений. А когда войска и спецслужбы громили мятежников, в мире сразу же поднималась волна негодования против столь жёстких мер советских властей. И Горбачёв, стремившийся изо всех сил понравиться Западу, сразу делал вид, что он здесь ни при чём, что он якобы и ведать не ведал ни о каком приказе о применении силы.
О весьма характерном поведении Горбачёва мне поведал генерал Игорь Родионов, который в конце 80-ых годов возглавлял Закавказский военный округ. Именно его солдаты разгоняли в 1989 году митинг грузинских националистов:
«После тех событий я понял, что оставаться в Грузии больше не могу. Каждый день сыпались угрозы в мой адрес, обещали расправиться с семьей. В сентябре 89-го года я обратился к Язову с просьбой перевести меня из Закавказья в любой другой округ Советского Союза. Он мне сказал: «Не-ет, Горбачёв тебя вообще в армии видеть не желает. После Тбилиси Запад требует твоего наказания». И меня тихо убрали на должность начальника Академии Генерального штаба, где я прослужил семь лет».
Так было не только в Тбилиси, но и в Нагорном Карабахе в 1988 году, в Узбекистане в 90-м, в Литве в январе 1991 года. Аналогичная двуличная политика наблюдалось и в его кадровой политике.
Горбачёв то поддерживал либеральное крыло КПСС во главе с Александром Яковлевым, то консерваторов во главе с Егором Лигачёвым. Всё зависело от того, кто из них в данный момент брал верх, кого больше слушали в ЦК КПСС и кого из них более всего поддерживали представители силовых ведомств и военно-промышленного комплекса.
Совсем недавно на эту горбачёвскую черту обратили внимание немецкие журналисты из издания «Шпигель». К ним в руки попали секретные документы советской эпохи, после чего издание сделало следующий вывод:
«Полученные нами данные не укладываются в тот образ, который создал себе сам Горбачёв: образ целеустремлённого, передового реформатора, который шаг за шагом меняет на собственный вкус свою огромную страну. Очевидно, что он подчинился течению событий в умиравшем советском государстве и в хаосе тех дней часто терял ориентацию. А кроме того, что он вёл себя двулично, вопреки собственным утверждениям, время от времени он объединялся со сторонниками жёсткого курса в партии и армии»...
Скорее всего летом 1991 года случилось следующее. Под давлением Запада Горбачёв приступил к подготовке Ново-Огарёвского совещания с главами союзных республик, чтобы превратить страну в слабую конфедерацию. Любопытно, но этому совещанию предшествовала поездка тогдашнего президента США Джорджа Буша-старшего на Украину. Формально, Буш поддержал своего друга Горбачёва, призвав руководство Украины умерить свои сепаратистские тенденции и сохранить Советский Союз в обновлённом виде. Мало того, есть пока неподтверждённые сведения, что документы к Ново-Огарёвскому совещанию непосредственно (хотя и тайно) готовили американские специалисты!
Горбачёв, который к тому времени фактически полностью попал под влияние Буша, был окрылён такой поддержкой. Но в один прекрасный момент понял, что при готовящейся слабой конфедерации он, как президент СССР, фактически лишается власти. Однако открыто и решительно выступить против этих западных планов он не решился, чтобы, как говорится, не потерять имидж «либерала».
И тогда, по своей давней привычке, он решил столкнуть лбами сторонников «реформации» страны и её противников, чтобы посмотреть, за кем к тому времени будет реальная сила — а там видно будет. Отсюда и все «странности» его поведения во время путча: дал добро на ГКЧП, а сам в ожидании результатов фактически спрятался в кусты, прикрываясь мнимым арестом.
Однако он просчитался. Запад понял, что иметь дело с этим человеком больше нельзя. И была сделана ставка на Ельцина как главного разрушителя Советской страны. В принципе, как свидетельствовала бывший премьер Британии Маргарет Тэтчер, контакты Запада с президентом РСФСР начались ещё задолго до этих событий — тогда, когда Ельцин, преодолев горбачёвскую опалу, через выборы в Верховный Совет сумел вернуться в большую политику. Однако именно с августа 1991 года эти контакты вышли на новый, более тесный уровень.
Американский журнал «Атлантик мансли» писал в 1994 году, что в дни ГКЧП Агентству национальной безопасности США удалось перехватить телефонные переговоры гланых «заговорщиков» — Владимира Крючкова и Дмитрия Язова. Как утверждает журнал, содержание разговора было передано непосредственно Ельцину, который этой информацией успешно воспользовался. С этого момента связи Ельцина и лидерами Запада приобрели устойчивый характер. Западу уже было мало ослабленного конфедерацией Советского Союза, ему была нужна полная ликвидация великой страны. С этого момента западники на Горбачёве — как на политический фигуре — однозначно поставили «крест».
«Шпигель» пишет, как после августа 91-го Горбачёв панически метался то к одному западному лидеру, то к другому. Но везде встречал отчуждение. Разбежались и его последние соратники. И когда в декабре того же года Ельцин, Шушкевич и Кравчук договорились о ликвидации СССР, не нашлось никого, кто бы встал на защиту страны с таким слишком «хитрым» лидером...
Игорь Невский, специально для «Посольского приказа»
