Радикальный ислам во Франции — истоки, развитие и угрозы
Прошёл месяц после трагедии, случившейся в Париже. Тогда, ранним утром 7-го января трое мусульманских террористов, вооружённых автоматами, открыли огонь в редакции французского сатирического журнала «Шарли Эбдо». Жертвами теракта стали 12 человек – 10 сотрудников журнала, в том числе главный редактор, и двое полицейских...
И хотя весь мир был потрясён случившимся, для специалистов эта трагедия стала вполне закономерной. Ведь именно во Франции сегодня чрезвычайно остро стоит проблема радикального ислама, ставшим прямым следствием провальной политики по адаптации приезжих мусульман во французское общество...
Истоки уходя в прошлое
История исламизма во Франции уходит во времена колониальной политики страны, когда мусульман из французских колоний провозили в качестве дешёвой рабочей силы — сегодня, из 6 млн человек мусульманской общины, предположительно 70% являются выходцами из стран Северной Африки (Алжира, Марокко и Туниса). Другие значительные по своим размерам группы – это турки и пакистанцы. Из этого общего количества, по оценке полицейской разведки Франции (RG), как минимум 9000 человек определённо могут считаться экстремистами!
Что же привело к распространению экстремистских настроений среди мусульманского населения Франции? Прежде всего, это политика французских властей, которые, с одной стороны сами строили мечети для ввезённых в страну мусульманских рабочих и поощряли развитие традиционной исламской культуры и ценностей, а с другой — ограничивали их в социальных и гражданских правах.
Не смотря на свою немалую численность, люди, исповедующие ислам, во Франции до сих пор сталкиваются с большим количеством нерешённых социальных и культурных проблем. Так, мусульмане стремятся отстоять свои права на поддержание своей культурной идентичности, особенно в повседневной жизни — например, носить хиджабу. Среди них более всего процветает безработица, их уровень доходов гораздо ниже, чем у коренных французов. Примеры успешной интеграции, как правило, встречаются только в тех регионах и городах, где последовательно реализуются соответствующие государственные и муниципальные программы.
Кроме того, стремительно растёт отторжение мусульманской культуры у европейцев, и ислам всё чаще воспринимается как серьёзная угроза. Согласно исследованиям, проведённых по заказу маркетинговой компании IFOP, 55% французов и 49% немцев считают, что «воздействие и влияние ислама в Европе слишком велико», и вообще все проблемы мусульман связаны с их «нежеланием интегрироваться в западное общество»...
Поэтому неудивительно, что в среде молодых мусульман растёт агрессия. Да, они вроде бы являются полноценными гражданами Франции, но их в этой стране по прежнему не понимают и продолжают притеснять. В таких условиях радикальным исламистам не составляет никакого труда превратить многих мусульман в последователей джихада.
Гийом Биго, французский исследователь, соавтор книги об исламском экстремизме во Франции, пишет следующее:
«Мусульманская община во Франции … полностью выброшена на общественном и экономическом уровнях и привыкла к чувству унижения. Эта молодёжь, чьё имя или фамилия становятся препятствием, когда им нужно найти работу; они не имеют ни прошлого, ни чувства принадлежности к этой земле, и совершенно не имеют будущего. Необязательно изобретать Джеймса Бонда исламского экстремизма. Потребуются лишь люди, которыми можно манипулировать, используя упрощённую идеологию».
Опасные очаги исламского экстремизма
На сегодня основную опасность представляют три конкретных источника исламского экстремизма. Первый – религиозные центры, расположенные в жилых кварталах, где радикальную пропаганду активно и беспрепятственно ведут некоторые религиозные деятели.
Второй и основной центр распространения радикального ислама – тюремная система во Франции. Вообще, более 70% заключённых в тюрьмах Франции составляют именно мусульмане. Ив Бонне (Yves Bonnet), бывший глава французской контрразведки (DST)и основатель Международного центра исследований по терроризму и помощи жертвам терактов (CIRET-AVT), отмечает по этому поводу , что «в тюрьме многие люди вот так начинают сходиться, учитывая то вынужденное безделье, в обстановке которого они находятся. В тюрьмах ведутся дискуссии. Многие из тех, кто туда попадает, чувствуют себя несправедливо осужденными. И это один из главных рычагов давления со стороны исламистов».
Как сообщается в отчёте RG, нехватка официальных мусульманских священнослужителей во французских тюрьмах разжигает потенциальную возможность неослабевающего распространения экстремистских идеологий. Принявшие радикальную идеологию заключённые после выхода на свободу становятся «бомбами замедленного действия», говорится в отчёте RG. По сегодняшней оценке, не менее 200 заключённых, сидящих в тюрьмах, «заслуживают внимания, а 95 должны рассматриваться как опасные».
Ещё один источник исламского экстремизма – растущее число новообращённых в радикальный ислам французских граждан европейского происхождения. Большинство таких новообращённых составляют молодые мужчины из городских районов, густонаселённых выходцами из Северной Африки, которые ведут пропаганду среди молодых французов — многие из них попадаются на удочку исламской пропаганды в местах лишения свободы.
Впрочем, обращение в ислам идёт не только в тюрьмах. Мусульманские ассоциации утверждают, что число принявших ислам во Франции достигает 200 тысяч человек.
«Явление это приобрело впечатляющие масштабы, особенно с 2000 года», – говорит отвечающий за религиозные вопросы в Министерстве внутренних дел Франции Бернард Годар. С чем же связан рост симпатий и интереса к исламу?
По мнению Годара, бывшего офицера французской разведки, причина в том, что сегодня изменилась сама «природа перехода в ислам». «Раньше ислам принимали, чтобы жениться или выйти замуж. Теперь всё иначе: молодёжь видит в этом средство социальной интеграции, особенно в мусульманских районах. Возник и термин: «обратная интеграция», — полагает эксперт. По его мнению, ислам стал не только доминирующей социальной нормой, но и альтернативой окружающей бедности и страданиям — в первую очередь в пригородах больших городов.
Имам Хассен Чалгуми из парижского пригорода Дранси полагает, что распространению ислама способствует также официальный атеизм Франции, порождающий «духовную пустоту». «Секуляризм стал антирелигиозным, — говорит Чалгуми. — Таким образом, он создал противоположное явление. Это позволило людям открыть для себя ислам».
По этим причинам, несмотря на многочисленные теракты исламистов по всему миру, число приверженцев ислама среди европейского населения Франции растёт. Каково расстояние между мусульманством и радикальным исламом однозначно сказать сложно. Но вот от экстремизма до нацизма совсем близко. Не зря глава Еврейской консистории Франции Ришар Праскье приравнял радикальный ислам к нацизму. Об этом французский политик сообщил в интервью, которое он давал прессе после встречи с президентом Франсуа Олландом в Елисейском дворце.
«Быть снисходительным к радикальному исламу значит быть снисходительным по отношению к нацизму», — заявил Паскье. Еврейский лидер назвал идеологию воинствующего ислама «чудовищной» и заклеймил «всепрощение и снисходительность по отношению к фанатикам исламского радикализма». По его словам, «вся нация должна защищаться от ценностей, которые противоположны республиканским».
Правда отметим, что подобные публичные высказывания Праскье трудно представить в устах нееврейского политика. По мнению представителей христианских организаций, «любого представителя «христианской» Франции за подобные сравнения уже объявили бы «исламофобом» и «фашистом».
Так что в отсутствии возможности критиковать мусульманских экстремистов со стороны коренных французов кроется ещё одна причина роста популярности этих самых экстремистов!
Чокан Лаумулин, публицист, исследователь из Кембриджского университета, полагает, что политический ислам привлекает сторонников «тем же, чем и большевики столетие назад: убийственной и демократической простотой лозунгов о справедливости и интернационализме».
В тоже время исследователь при Центре социологических и политических исследований города Парижа Тарик Йилдиз тенденцию исламизации считает общеевропейской. Он выделяет две причины: миграционные потоки нескольких десятков лет и демографическая составляющая — у иммигрантов более высокая рождаемость. Численность мусульман, вероятно, будет продолжать увеличиваться: «Я считаю, что в интересах государства урегулировать эти вопросы, поддерживать свою модель и не давать развиваться салафитским радикальным движениям, но принимая при этом толерантные движения, которые приспосабливаются к французской реальности».
И действительно, есть множество свидетельств того, как нынешняя Франция меняет свой привычный европейский облик. Об этом недавно вышел репортаж российской журналистки Ольги Скабеевой («Вести»). Так, по её словам, в аббатстве Сен-Дени два раза в неделю (в четверг и субботу) запрещено говорить по-французски. Можно только на арабском. Во многих частных школах для мусульман в расписании первым уроком стоит Коран. Ольга Скабеева сообщает:
«С двух лет девочка из Марокко и все её восемь сестер носят чадру. В семье Аиши и не пытались учить французский. Появляться в школе в джильбабах — больших бесформенных накидках, закрывающих всё тело, кроме лица, — французский закон запрещает, но в этой школе светский закон не писан… Многие частные школы действуют подпольно. Их адресов не найти ни в Интернете, ни в справочниках. Формально они вообще не существуют. 11-й, 18-й и 20-й муниципальные округа — это халяльное мясо на рынке, богатый выбор правоверной одежды со скидками — каждая вторая здесь ходит в бурке — и пять раз в день призыв муэдзина. В районе Бельвиль немусульман практически не осталось».
Точно сказать, сколько мусульман сегодня во Франции, уже никто не берётся. По данным, приводимым О. Скабеевой, не менее 10% жителей Франции совершают намаз (от шести до восьми миллионов человек!). В год двести тысяч мусульман прибывают в страну легально, ещё столько же пересекают границу без документов. Во Франции действует 2.200 мечетей. По подсчётам французского Исламского совета, «каждому правоверному для совершения обряда нужен как минимум один квадратный метр. И это значит, что количество мечетей нужно удвоить»…
Впрочем, большая часть мусульман, по мнению аналитика Тарика Йилдиза, исповедует религию сдержанно. Эти люди «абсолютно не проблематичны с точки зрения интеграции». Существующие в обществе проблемы они переживают очень болезненно: ведь этих людей смешивают с радикальными исламистами. Но ведь они же в первую очередь и критикуют этих исламистов!
Однако стоит признать и то, что наряду с ними существует другая часть иммигрантов, откровенно склонных к салафизму. Эти люди финансируются из Саудовской Аравии или из других стран Персидского залива, и они находятся в открытом противостоянии с государством и не признают французскую общественную и государственную модель...
Таким образом, распространению исламизма во Франции способствует многое. Но самое главное — в этой религии многие молодые люди (неважно, арабы они или коренные французы) находят альтернативу окружающей бедности и нерешённым социальным проблемам, заполняя тем самым свою духовную пустоту.
И можно смело утверждать, что сегодня исламский экстремизм разбросан буквально по всем городам Франции!
Кроме того, идёт активное перемещение исламских экстремистов, базирующихся в Магрибе. Например, в Алжире «Салафитская группа призыва и борьбы» (GSPC) и базирующаяся в Марокко «Боевая исламистская группировка Марокко» (GICM) скрыто присутствуют на территории Франции. Более того, французская разведка полагает, что GSPC всё больше принимает цели мирового джихадизма и стремится позиционировать себя как дополнение «Аль-Каиды».
А многие французские джихадисты отправляются воевать в Сирию на стороне боевиков-исламистов. По данным французского министерства внутренних дел, в Сирии, на стороне повстанцев, сражаются более 200 граждан Франции, от 70 до 80 находятся на пути в страну и ещё около сотни хотят туда поехать. За время военного конфликта в Сирии, там погибло 15 французских джихадистов.
Как заявил глава МВД Франции Манюэль Вальс, обращение в радикальный ислам представляет собой «одну из самых больших опасностей для Франции и Европы на ближайшие годы». При этом французские спецслужбы не способны предотвратить выезды местных радикалов в горячие точки мира!
Что с этим делать?
Известный лидер французского «Национального фронта» Марин Ле Пен считает, что следует остановить поток эмигрантов из мусульманских стран — через официальный запрет на въезд. И надо сказать, что, по данным различных соцопросов, более 32% французов разделяют такого рода идеи «Национального фронта».
Однако само правительство Франции видит выход в создании дополнительных организаций по адаптации мусульман во французское общество. В рамках этой политики ещё в 2003 году был создан Совет мусульманской веры (CFCM), ставший официальной ассоциацией по разрешению всевозможных проблем, возникающих у различных мусульманских групп. Однако этого явно не достаточно!
Правительству прежде всего следует обратить внимание на решение экономических и социальных проблем мусульманского населения Франции и ограничить распространение исламской социальной модели в европейской среде. Также следует широко объяснять и разъяснять в мечетях и мусульманских школах те фундаментальные ценности, которые составляют основу традиционного французского общества. Этому может способствовать более активное сотрудничество западных общественных организаций с представителями мусульманских сообществ. Данное взаимодействие должно осуществляется в рамках инициатив по пропаганде национального культурного наследия (совместные праздники, фестивали этнокультурных традиций) и на уровне институтов первичной социализации (детские сады, школы)...
В противном случае прогноз социологов, согласно которому через 23 года Франция станет мусульманской страной, вполне себя оправдает. И ещё не факт, что этот государственный ислам не будет экстремистского толка...
Юлия Чмеленко, специально для «Посольского приказа»
