О «лапотной» России, якобы победившей «горами трупов своих солдат»
ОСВОБОДИЛА Европу Советская Россия, но как это было сделано – числом или умением? Стандартное «либерально-демократическое» клише таково: «Сталин не победил Германию, а завалил немцев трупами». И если так, то быть благодарной советскому народу Европа, может, и обязана, но уважать русских тогда особо, выходит, и не за что?
Как говорится – заставь дурака Богу молиться, он себе и лоб расшибёт. Пожалеть дурака можно, но умным он от этого не станет.
Так-то оно так, но в 1945 году Европу освобождали отнюдь не бездари и не дураки. В Европу пришла в целом опытная и умелая Красная Армия – умелая на всех уровнях, от сержантов до маршалов. А во главе её стоял не просто великий полководец, но создатель выдающейся полководческой школы!
Однако потери этой армии, как и потери всего советского народа, оказались действительно огромными – очень уж жестока была война на Востоке: и к тем, кто держал в руках оружие, и к мирному населению СССР.
Официальная «горбачёвская» цифра повысила «сталинскую» цифру в 20 миллионов погибших во время войны до 27 миллионов павших. Но не думаю, что Сталин занижал масштаб наших потерь в войне.
Зачем это ему было надо?
Даже если мы примем «перестроечную» цифру за достоверную, нельзя забывать об одном обстоятельстве…
Суммарная цифра людских потерь СССР в общественном сознании отождествляется с боевыми потерями Красной Армии. Но до 60 и более процентов людских потерь пришлось на гражданское население.
Умножим 27 миллионов на 0,4 и получим 10,8 миллиона погибших советских воинов за всё время Великой Отечественной войны. При этом до 2 миллионов человек погибло не на поле боя, а в немецком плену.
То есть, непосредственно боевые потери РККА составили не более 8 миллионов человек даже по «горбачёвским» (вряд ли добросовестным) подсчётам, и даже меньше, с учётом ещё более чем миллиона советских военнопленных, оставшихся в живых.
Советские потери пленными в первые два года войны – тема особая, как и наши неудачи 1941 и 1942 годов. Не развивая эту тему, просто отмечу, что есть все основания объяснять неудачи не столько просчётами советского командования (они в войне неизбежны), сколько прямой «отрыжкой» заговора Тухачевского. Соотношение же «гражданских» и боевых людских потерь СССР может быть даже выше, чем 60 к 40...
Потери вермахта на советско-германском фронте по разным источникам исчисляются по-разному – от 10 миллионов человек до 4 миллионов человек. Но к ним надо приплюсовать потери итальянских, венгерских, румынских, финских, словацких и даже испанских войск на советско-германском фронте.
Но даже если принять суммарную цифру потерь германского блока на советско-германском фронте за 4 миллиона человек, а советских – за 10 миллионов человек, всё равно такой итог доказывает, что Красная Армия в той войне воевала не «лапотно», а по-суворовски — не числом, а умением.
Стандартное соотношение потерь наступающих и обороняющихся составляет три к одному. И если потери побеждённых, то есть немцев, составили 4 миллиона человек, то оправданные военной наукой потери победителей, то есть – советские, могут быть на уровне в 12 миллионов человек. А они даже по «горбачёвскому» подсчёту составляют 10 миллионов человек.
В январе 2010 года представитель Министерства обороны РФ генерал-майор А.Кириллин сообщил: общие людские потери СССР в Великой Отечественной войне оцениваются в 26,6 миллиона человек, боевые потери – 8,8 миллиона. Общие потери Германии оцениваются в 11-13 миллионов человек, боевые потери составляют 5-5,5 миллиона.
Генерал Кириллин заметил, что надо внимательно читать то, что говорил Сталин. А Сталин, сказавший, что Советский Союз потерял 7 миллионов человек на полях сражений, имел в виду только боевые потери.
Если мы примем не сталинскую, а «кириллинскую» цифру, то всё равно соотношение советских и германских боевых потерь далеко не дотягивает до соотношения «3 к 1», допускаемого военной наукой для победителя. С учётом потерь сателлитов Германии общее соотношение и ещё снижается. И это – при самой благоприятной для оценки воинского умения цифры германских боевых потерь.
Иными словами, в целом Красная Армия в ту войну воевала более умело, чем её главный «оппонент». И уж тем более это верно для последнего года войны – 1945-го…
Германский танковый генерал Меллентин писал, что русская пехота «полностью сохранила великие традиции Суворова и Скобелева»…
Он же признал, что русская артиллерия «является очень грозным родом войск и целиком заслуживает той высокой оценки, какую ей дал Сталин»…
Что же до советских танкистов, то немецкий танкист Меллентин отметил, что танкисты Красной Армии «закалились в горниле войны», что «их мастерство неизмеримо возросло», и что «такое превращение должно было потребовать исключительно высокой организации и необычайно искусного планирования и руководства».
При этом Меллентин констатировал: «Русское высшее командование знает своё дело лучше, чем командование любой другой армии». То есть, немецкий генерал оценил советское командование выше, чем собственное. Ему, надо полагать, было виднее?
Так о каком «бездарном» «заваливании» немцев советскими трупами может быть речь?
К ТОМУ ЖЕ, у немцев трупов было побольше, чем те условно взятые 4 миллиона, о которых сказано выше, и основания говорить так имеются. В ходе Крымской конференции 7 февраля 1945 года на вечернем заседании в Ливадийском дворце состоялся интересный диалог Черчилля и Сталина. Вспомнить об этом диалоге здесь не мешает.
Официальная запись сообщает о нём так:
«...Черчилль, продолжая, указывает на то, что... в Англии имеются круги, которых пугает мысль о выселении большого количества немцев. Самого Черчилля такая перспектива отнюдь не страшит. Результаты переселения греков и турок после прошлой мировой войны были вполне удовлетворительны.
Сталин говорит, что в тех частях Германии, которые занимает Красная Армия, немецкого населения почти нет.
Черчилль замечает, что это, конечно, облегчает задачу. Кроме того, 6–7 миллионов немцев уже убито, и до конца войны будет ещё убито, вероятно, не менее 1–1,5 миллиона.
Сталин отвечает, что цифры Черчилля в общем правильны.
Черчилль заявляет, что он отнюдь не предлагает прекратить уничтожение немцев...».
В связи со скоротечностью боевых действий на территории Германии, гражданское население несло потери в основном из-за варварских бомбовых «ковровых» ударов авиации союзников по немецким городам… Во время европейских репетиций Хиросимы и Нагасаки в Дрездене, Гамбурге, Берлине погибло много немцев, но – не многие миллионы…
Военные потери немцев на Западном фронте огромными не были. Так что английскую (не пропагандистскую!) оценку немецких безвозвратных потерь только немцев на советско-германском фронте можно принять на уровне 5 — 6 миллионов человек. Плюс – потери сателлитов Германии…
В целом же действительные (одному лишь Господу Богу известные) боевые потери войск, противостоявших советским, могут быть даже примерно равными нашим потерям.
Так о каком «бездарном» ведении войны русскими может быть речь?
На научной конференции 1946 года по итогам Берлинской операции генерал армии Василий Данилович Соколовский дал умное и точное сравнение двух операций и двух явлений, и ниже оно приводится полностью:
Будущий маршал Советского Союза Соколовский говорил:
«Берлинская операция подвела итог четырёхлетней борьбы с фашистской Германией. Здесь последний раз столкнулись наша советская сталинская стратегия с авантюристической гитлеровской стратегией. Уместно поэтому сравнить две битвы за столицы – за Москву и за Берлин.
В ноябре 1941 года враг стоял у ворот Москвы. Гитлер уже назначил «парад победителей» в Москве. Москва уже была видна противнику в бинокль. Фашистские войска готовились к нанесению «последнего удара» и считали, что со взятием Москвы Советский Союз будет вынужден безоговорочно сдаться на милость «победителям».
В апреле 1945 года войска Красной Армии занимали позиции на рубеже реки Одер, имея плацдармы на западном берегу реки. Берлин в бинокль не было видно, но войска 1-го Белорусского фронта готовились к нанесению последнего удара. Верховный Главнокомандующий знал, а вместе с ним знала вся Красная Армия и весь Советский Союз, что с падением Берлина враг будет окончательно разбит и безоговорочно капитулирует.
Замысел фашистского командования в битве за Москву заключался в нанесении двух сильных глубоких ударов на флангах в обход Москвы с целью двустороннего охвата и окружения Москвы. Этот план игнорировал силу, противостоящую немцам – группировку войск Красной Армии Западного фронта, и в то же время шаблонный план войны и «двойных клещей» был ясен для Верховного Главнокомандования Красной Армии.
Замысел наступления на Берлин выделялся своей чёткостью и устремлённостью и реальной оценкой обстановки и сил противника. Тут не было шаблона, как вы видите. Враг был лишён свободы манёвра: его резервы были скованы и его силы были рассредоточены на широком фронте около 275 километров, считая протяжение фронта от Балтийского моря до района Шведт, где действовали войска 2-го Белорусского фронта, а также фронт, занимаемый войсками 1-го Украинского фронта.
Для наступления на Москву немецкое командование использовало основные свои лучшие силы, в том числе более двух третей танковых сил.
Для наступления на Берлин Верховный Главнокомандующий Генералиссимус товарищ Сталин только 1-му Белорусскому фронту дал девять армий общевойсковых, две танковые армии, одну воздушную армию, два кавалерийских корпуса – всего было свыше 700 000 человек, свыше 3 000 самолётов, свыше 3 000 танков и самоходных установок и около 17 000 орудий.
В обоих случаях обе стороны создали на подступах к своим столицам глубоко эшелонированную, сильную укреплённую оборону. В обеих битвах была высока степень напряжённости боевых действий и крайняя решимость обеих сторон.
Защищая свою Родину, столицу Москву, каждый боец Красной Армии знал, что ведёт справедливую освободительную войну за свободу и независимость своего Отечества. Эта возвышенная цель войны вдохновляла Красную Армию на подвиги и рождала тысячи героев и героинь, готовых идти на смерть ради свободы своей Родины. В сражении за Берлин немцы дрались с отчаянием смертников, продолжающих вести грабительскую, захватническую войну против свободы, против демократии – войну империалистическую. И когда отступать было уже некуда, стали сдаваться тысячами в плен, так как моральное состояние войск в самый решающий момент не может поддерживаться целями ограбления и угнетения других народов».
Сегодня поклонники дутых «сенсаций» Марка Солонина и Резуна-«Суворова» по поводу последнего заявления генерала Соколовского могут лишь ухмыльнуться – мол, это же чистая пропаганда. Немцы в Германии тоже сражались за свою Родину и сражались почти до конца героически.
Но Соколовский-то был прав. И ещё как прав!
Для немцев эта война изначально была именно захватнической и грабительской. И даже тогда, когда она перешла не территорию Германии, суть войны для немцев не изменилась, потому что русские пришли в Германию не для того, чтобы захватить и ограбить её, а для того, чтобы довести до конца свою изначально справедливую и освободительную войну, уверенно закончить которую, можно было только взяв Берлин.
МЫ ПО СЕЙ день не задумались вот над чем…
И на западе Германии и на востоке Германии немцы вроде бы сражались за свою землю. На западе против союзников, на востоке – против русских. Но и там, и там – за Германию.
Но как по-разному они сражались на Западе и на Востоке!
Почему?
Ведь и там, и там борьба шла – вроде бы, за германскую землю, и там и там немцы воевали – вроде бы, за Отечество.
Однако на Западе они особого упорства не проявляли, а вот на востоке…
Почему немцы были так упорны в 1945 году именно на востоке?
Да как раз потому, что союзников они не грабили, а, видя перед собой русских, они понимали, что приход русских на их Родину – это расплата за злодеяния немцев на Родине русских.
Отсюда – и упорство, и обоюдно кровопролитное сопротивление немцев русским. Наши потери в 1945 году были огромными не по причине нашей «бездарности», а в силу масштаба борьбы...
... Хронологически первым мифом о непосредственно первом военном дне из всех 1418 дней, составивших войну, стал хрущёвский миф о Сталине, якобы уехавшем 22 июня 1941 года пьянствовать на Ближнюю дачу. Этот миф живуч – как ни странно – даже сейчас, после всех публикаций различных документов и журнала посещений кремлёвского кабинета Сталина, в котором ясно зафиксировано время начала военной работы Сталина – 5 часов 45 минут 22 июня 1941 года.
Одним же из хронологически последних мифов стал миф о том, что победы 1945 года были одержаны Красной Армией за счёт «горы трупов».
Оба антисталинских и антисоветских мифа гнусны, потому что лживы, и лживы, ибо созданы были в гнусных целях.
Эти мифы не просто лживы – они ещё и оскорбительны для памяти павших, для всего советского народа, и русского народа в том числе. Так умело, как воевал русский солдат в 1945 году, он не воевал с суворовских времён. А сталинская полководческая школа стала развитием и продолжением суворовской полководческой школы.
Сергей Кремлёв (Брезкун), специально для «Посольского приказа»
