Шабаш русофобов, или Бои за правду истории в год 70-летия Великой Победы

В Советском Союзе Победа в Великой Отечественной войне всегда воспринималась как событие огромной исторической важности, результат и оценка которого не могут быть пересмотрены.

Именно к этому роковому шагу последние четверть века нас настойчиво подталкивают «цивилизованный» Запад и российская «пятая колонна». Нет ничего удивительного в том, что 70-летний юбилей Победы советского народа в войне фальсификаторы истории отметили очередной атакой на память о Великой Победе.

В первые же дни 2015 года министр иностранных дел Польши (теперь уже бывший) Гжегож Схетына сделал откровенно провокационное заявление, что освободителями Освенцима (Аушвица) были украинцы из Первого Украинского фронта.

Польский «талибан» в действии

То, что в его составе воевали люди разных национальностей, а сам фронт до 20 октября 1943 года назывался Воронежским, выпускник философско-исторического факультета Броцлавского университета запамятовал. О том же, что Воронежский фронт был сформирован 7 июля 1942 года за счет сил левого крыла Брянского фронта, в современной Польше, похоже, не знает вообще никто. Ведь поляки из всех событий Второй мировой войны помнят только те, в которых принимали участие.

Если Советский Союз воевал с Германией четыре года, то польская армия сопротивлялась гитлеровцам четыре… недели, за которые была разгромлена в пух и прах. Это не помешало наглецу и цинику Схетыне в феврале 2015 года заявить, что праздновать День Победы в Москве «не является естественным», и предложить перенести торжества в Польшу!

Польские фальсификаторы истории не ограничиваются циничными и лживыми заявлениями. Складывается впечатление, что они конкурируют с Талибаном и боевиками ДАИШ (организация, запрещенная в России) в деле разрушения и уничтожения памятников. По данным Министерства обороны РФ с начала года в Польше зафиксирован 21 случай посягательств на места памяти.

Польские «талибы» оскверняют места захоронения и разрушают памятники людям, спасшим их дедов и прадедов от газовой камеры. А так как виновных польские власти никогда не находят (директор Института национальной памяти Лукаш Каминьский демонтаж памятников советским солдатам назвал «борьбой с фальсификацией истории»), нетрудно понять, что действия вандалов санкционированы официальной Варшавой и будут продолжаться и дальше.

Перечислю наиболее заметные акции польских «талибов». В начале года они осквернили могилы на кладбище военнослужащих Красной армии в Калише. Тогда же был изуродован памятник польским и советским десантникам в селении Любаш и разбита памятная плита воинам-освободителям в Александрув-Лодзинском. Затем в Пененжно демонтировали памятник прославленному советскому военачальнику, генералу армии Ивану Черняховскому, а в городе Нова-Суль снесли памятник Братства по оружию солдат Войска Польского и Красной Армии.

В конце осени польские «талибы» в деревне Стемпочице Свентокшиского воеводства сорвали с обелиска польским и советским партизанам советские символы серп и молот и осквернили еще два военных кладбища. Одно — в городе Милейчице, где они варварски изуродовали 60 надгробных плит на солдатских могилах, сбили с них красные звезды.

Пострадало и кладбище в городе Гарволин. На территории кладбища, созданного в 1949 — 1952 годах, в 136 братских могилах нашли последнее пристанище погибшие в 1944 году 10 995 солдат Красной армии и Войска Польского. Вандалы осквернили более 20 могил, уничтожили 16 надгробий и вырвали из земли деревянный православный крест.

МИД РФ время от времени заявляет Польше «решительный протест» в связи с очередным актом вандализма в отношении воинских захоронений. В ответ поляки самодовольно ухмыляются и идут крушить следующий «объект», а Павел Укельский из Института национальной памяти еще и глумится, заявляя, что снос советских памятников не должен влиять на отношения между Россией и Польшей.

Так будет продолжаться до тех пор, пока Россия не перейдет от «решительных протестов» к решительным действиям. Иначе польские «талибы» под аплодисменты «цивилизованного» Запада уничтожат все памятники советским солдатам на территории страны.

С наглецами-поляками церемониться нельзя. В качестве ответной меры могу предложить следующее. Под Тверью в Медном находится военное мемориальное кладбище, на котором, как голословно уверяют поляки, похоронены 6 300 польских офицеров, якобы расстрелянных там НКВД по приказу Сталина в 1940 году.

В числе элиты значатся полицаи Людвик Якубович Маловейский 1890 г. р. и Юзеф Степанович Кулиговский 1898 г. р. В 2012 году в ходе поисковых и эксгумационных работ на территории городища «Валы» во Владимире-Волынском (они проводились по заказу польского Совета охраны памяти борьбы и мученичества) было установлено, что на самом деле оба полицая были расстреляны гитлеровцами в 1941 году рядом с тюрьмой г. Владимир-Волынский. Там при раскопках нашли их личные идентификационные полицейские жетоны. Жетон №1441 принадлежал Кулиговскому, жетон №1099 — Маловейскому.

С тех пор прошло три с половиной года, а поляки по-прежнему делают вид, что Кулиговский и Маловейский захоронены в Медном. Упорно не замечает этого и российская власть. Интересно, почему? Не пора ли перестать вводить народ в заблуждение и снять фальсифицированные таблички с именами полицаев и отправить их в Польшу?

Но этим нельзя ограничиваться. Следует установить, кто в действительности захоронен в Медном. Как уверяют некоторые местные жители, там лежат совсем не поляки. Если же это подтвердится, надо будет не только фальсифицированные таблички снимать, а весь польский мемориальный комплекс демонтировать. Согласно польской логике, это не должно повлиять на отношения между двумя странами.

Готова ли к этому российская власть, пять лет назад умудрившаяся устроить в День космонавтики «всенародный плач» по польским русофобам, по собственной вине разбившимся под Смоленском? В Польше все еще ищут «российский след». Или же, опасаясь «грозных» поляков, международного скандала и новых санкций, Москва и дальше будет ограничиваться «решительными протестами»?

Почему сателлиты США извращают историю войны

Много лет у России фактически не было своей «исторической политики» (под ней понимается осознанная деятельность по укреплению в общественном сознании определенного взгляда на прошлое). О том, чтобы предложить миру собственную повестку дня в Москве не думали.

Зато так называемые «западные партнеры» мобилизацией сил и средств для скоординированных и массированных атак против России занялись еще в то время, которое некоторые российские политики и политологи вспоминают как «медовый месяц» в отношениях России и Запада. В 2000 году в Вильнюсе в ходе Антикоммунистического конгресса под названием «Оценка преступлений коммунизма» состоялся «процесс» учрежденного на конгрессе так называемого «Вильнюсского международного общественного трибунала».

В «процессе» участвовали представители Албании, Белоруссии, Болгарии, Венгрии, Казахстана, Латвии, Литвы, Малой Литвы (Калининградская область), Молдавии, Польши, Румынии, Словакии, Украины, Эстонии и Чечни (Ичкерии). Во время этой антироссийской «оперетты» были выдвинуты «обвинения» и выслушаны «потерпевшие», «свидетели», «стороны защиты».

По результатам конгресса и «трибунала» были приняты документы, которые предлагали расширить понятие «геноцид» в национальном праве и рекомендовали странам, «испытавшим оккупацию, аннексию, вооруженное насилие советского коммунистического режима, подсчитать причиненный ущерб, обнародовать данные и публично выдвинуть претензии той стране (государству), которое осуществило агрессию и (или) аннексию».

После окончания вильнюсского шоу его участники активизировали работу по переписыванию истории Второй мировой войны. Особенно активно она шла на Украине и в бывших союзных республиках Прибалтики.

Заместитель директора Института стран СНГ Игорь Шишкин вскрыл причины такого рвения: «Нельзя объяснить действия Украины и Прибалтики только зависимостью от Запада, их ролью пешек в большой геополитической игре. Запад, конечно же, активно использует их в своих целях, но у них есть и собственные глубинные интересы, заставляющие переписывать историю Второй мировой. Они бы это делали и без подсказки с Запада и без виртуальных финансовых надежд. Хотя в случае успеха не преминут урвать и деньги, и территории.

На Украине и в Прибалтике в результате распада СССР к власти пришли сепаратисты. Главная для них задача — сохранить завоеванную власть, не исчезнуть, как ночной кошмар, под воздействием интеграционных, центростремительных сил, когда кризис в России пройдет. Для этого необходимо не только найти нового сильного хозяина… В этих условиях обращение к «исторической политике» было необходимым и неизбежным. Требовался миф об оккупантах и многовековой национально-освободительной войне. Победа в самой страшной и кровавой войне в истории человечества оказалась одним из главных препятствий на пути идеологов сепаратизма и не только на Украине, но и в Прибалтике. Она соединяла, а не разъединяла. Какая национально-освободительная война против русских оккупантов, когда население почти всей Украины и значительная часть населения Прибалтики рука об руку с русскими сражались против гитлеровской Германии, когда им всем вместе принадлежит Великая Победа».

Политические силы, находящиеся сегодня у власти на Украине и в Прибалтике, утверждают, что во время Второй мировой войны литовцы, латыши, эстонцы и украинцы попали в жернова противоборства двух тоталитарных империй – гитлеровской Германии и СССР. Принятие этой «концепции» на вооружение – важный шаг на пути вычеркивания из истории великого подвига советского народа. Именно этой цели стремятся достичь США, Западная Европа и их восточноевропейские сателлиты, предавшие память героев и жертв войны.

О чем скулят прибалтийские шавки

Тезис о прибалтийских странах как жертвах двух тоталитарных режимов нашел применение в деятельности органов власти Эстонии, Латвии и Литвы. Так, в декларации Сейма Латвии «О латышских легионерах во Второй мировой войне» от 29 октября 1998 года заявлено, что «в тридцатые годы ХХ века в Европе сформировалось два больших тоталитарных террористических государства. Реализация агрессивных целей этих государств началась с подписания так называемого пакта Молотова — Риббентропа, в результате которого была ликвидирована государственная независимость Латвийской Республики, и ее попеременно оккупировали как СССР, так и Германия».

Как заметил в интервью журналу «Историк» руководитель исследовательских программ фонда «Историческая память» Владимир Симиндей, «в 1990 годы в Латвии была создана и развита инфраструктура государственной исторической политики. Она включает в себя множество взаимодополняющих элементов с государственным и неправительственным статусом: Музей оккупации Латвии, комиссию историков при президенте; комиссию по подсчету ущерба от пребывания республики в составе СССР, комиссия по изучению деятельности КГБ и т. п. Работа всех этих структур благожелательно освещается, а то и навязчиво пропагандируется в ведущих латышских СМИ».

В Литве Вторая мировая война трактуется как период, вобравший в себя две оккупации — советскую 1939 — 1940 г.г. и нацистскую 1941 — 1944 г.г., а также советскую «реоккупацию» 1944 года и начавшийся вместе с ней период резистенции (сопротивления), продлившийся до 1953 года.

Идеологические основы, которыми руководствуется официальная латвийская историческая наука, документально закреплены в ряде политико-декларативных актов органов власти. К ним относятся декларации Сейма «Об оккупации Латвии» от 22 августа 1996 года, «Об осуждении осуществлявшегося в Латвии тоталитарного коммунистического оккупационного режима СССР» от 12 мая 2005 года и уже упомянутая декларация о латышских легионерах СС.

В ней сказано: «Целью призванных и добровольно вступивших в легион воинов была защита Латвии от восстановления сталинского режима. Они никогда не участвовали в гитлеровских карательных акциях против мирного населения».

Это утверждение авторов декларации является насквозь лживым и опровергается надежно установленными фактами. Сначала вояки Латышского легиона приняли присягу на верность фюреру Третьего рейха Адольфу Гитлеру. После этого немцы возложили на них самую грязную и кровавую работу, приказав бороться с партизанами, проводить облавы, карательные акции, расстрелы, охранять гетто, концлагеря, склады и дороги, отнимать у населения скот, зерно и продукты, уничтожать следы многочисленных преступлений, совершенных гитлеровцами и их латышскими пособниками.

Вопреки утверждениям, содержащимся в декларациях Сейма и учебниках истории Латвии, свой кровавый след пособники Гитлера оставили не только на Родине, но и на Украине, в России, Белоруссии, Литве и Польше. В феврале — марте 1943 года восемь латышских полицейских батальонов, которые позже составили ядро Латышского легиона СС, приняли активное участие в операции «Зимнее волшебство». Она затронула граничившие с Латвией Дриссенский, Освейский, Полоцкий и Россонский районы Белоруссии. Пособники нацистов минировали дороги и отравляли колодцы, превращая целые районы в мертвую зону. Более тысячи детей были отправлены ими в Саласпилский лагерь смерти. В одном из докладов липовые «борцы за независимость» жаловались гитлеровцам на то, что для разминирования минных полей «в настоящее время нет местного населения».

Важно и то, напоминает Владимир Симиндей, что тезис о «советских оккупантах» «используется официальной Ригой не для абстрактной характеристики канувших в Лету событий, а для сохранения средневекового по своей сути института «неграждан», оправдания многих современных социально-экономических проблем «последствиями советского тоталитаризма» и подготовки к выдвижению историко-финансовых претензий к России». Нельзя не сказать и о том, что наличие в государстве ЕС института «неграждан» Европу не волнует.

В 2014 году, пишет Владислав Швед, «правительственная комиссия Латвийской Республики (ЛР) оценила ущерб от «советской оккупации» в 232 млрд. латов или 329,7 млрд. евро в ценах 2010 г. Если исходить из запланированных бюджетных расходов ЛР на 2015 г., то на эти средства Латвия может безбедно существовать 44 года».

Волчий аппетит по части безосновательных финансовых претензий к России «за советскую оккупацию» разыгрался у властей Эстонии и Литвы.

А вот мысль расплатиться с Россией за построенные в советское время заводы, фабрики, аэропорты, вокзалы, железные дороги, Игналинскую АЭС и многое-многое другое, прибалтийских политиканов не посещает. Не пора ли им об этом напомнить?

Как майданутые сочиняют историю

В результате февральского 2014 года государственного переворота к власти на Украине пришли политические силы, находящиеся под полным контролем США. После полутора лет трудов в должности премьер-министра Украины Арсений Яценюк имеет нулевой рейтинг поддержки населения. Однако погрязший в коррупции Кролик, как называют Яценюка украинцы, продолжает возглавлять правительство. И на Майдан из-за этого никто не выходит, покрышек не жжет и не скачет, истошно вопя: «Кто не скачет – тот москаль». А все потому, что за спиной Яценюка маячит физиономия Дяди Сэма.

Майданутые не скрывает того, то считают Россию и русских врагами. Их лозунг: «Москаляку – на гиляку». И это не только слова, подтверждением чему служат зверские расправы украинских неонацистов над жителями Одессы и Донбасса.

Нынешняя Украина – цэ не Европа, а полигон для неонацистов. Ожидать, что Петр Порошенко и Арсений Яценюк достойно отметят юбилей Великой Победы, не приходилось. И они своих заокеанских кураторов не подвели. Накануне праздника премьер-министр Яценюк пообещал, что Украина не будет использовать «никаких колорадских и советско-российских ленточек»: «Мы будем отмечать победу над нацизмом с теми же символами, с которыми отмечает ЕС – а это мак». Граждане Украины, осмелившиеся надеть георгиевскую ленточку, рисковали быть избитыми последователями Степана Бандеры и Романа Шухевича.

Что же касается Порошенко, то он, констатируют аналитики Российского института стратегических исследований Олег Неменский и Виктор Пироженко, «стал первым украинским президентом, полностью отказавшимся от концепта «Великая Отечественная война". В 2015 г. – году 70-летнего юбилея Победы – она официально стала называться «Победой над нацизмом».

Майданутая власть готовилась к этому заранее. В октябре 2014-го появилась записка «Про отмечание 70-й годовщины изгнания нацистских оккупантов из Украины» заместителя министра образования и науки Украины (теперь уже бывшего) Павла Полянского. К ней прилагались «Методические материалы для чествования 70-й годовщины изгнания нацистских оккупантов с Украины».

Примечателен параграф «Терминологические замечания», где первым пунктом идет указание использовать термин «изгнание нацистских оккупантов из Украины» вместо выражения «освобождение Украины от фашистских захватчиков». Третьим пунктом предписывалось «отказаться от использования сталинского пропагандистского термина «Великая Отечественная война», заменив его исторически корректным – «Вторая мировая война». При этом поясняется, что «война с нацизмом для украинцев началась 1 сентября 1939 г., в то время, когда Третий рейх и СССР сотрудничали как союзники».

Это – очередная ложь. Так считают не только российские историки. Как подчеркивал известный английский историк Ален Джон Персиваль Тейлор, Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом от 23 августа 1939 года «не был союзом, это был взаимный обмен обещаниями о ненападении и нейтралитете».

Книг серьезных западных историков на Украине стараются не замечать. Зато там не только фальсифицируют историю, но и вознамерились приватизировать историю Древнерусского государства — Киевской Руси. Порошенко даже подписал указ о чествовании князя Владимира – основателя «средневекового европейского государства Русь-Украина». Отвечая на вопрос о корректности примененного Порошенко термина, академик Национальной академии наук Украины Петр Толочко прямо заявил, что «об этом и речи быть не может. Думаю, князю Владимиру и в страшном сне бы не приснилось, что он не только русич, но еще и украинец. Ведь во времена Владимира никаких украинцев, разумеется, не было».

Не было, так будут! – решила майданутая власть.

Нобелевка за фальсификации и русофобию

2015-й запомнился еще и тем, что впервые Нобелевскую премию по литературе получила Светлана Алексиевич, называющая себя белорусской писательницей, хотя не знает белорусского языка и почти не пишет о Белоруссии.

«Такой скандальной нобелевской премии по литературе, по-моему, не было еще ни разу за ее более чем столетнюю историю. Ангажированность «нобеля» известна всем, но раньше политический заказ хотя бы выполнялся на качественном литературном уровне. Книги Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобыльская молитва» — это книги очерков, интервью с женщинами, пережившими Великую Отечественную войну, с ребятами, прошедшими Афган («афганцы» потом судились с Алексиевич за то, что она выдавала свои слова за их свидетельства), со свидетелями Чернобыльской катастрофы. Какое отношение эти произведения имеют к литературе?», — задал риторический вопрос писатель Владимир Бондаренко.

Как интервьюер со стажем добавлю, что за вписывание в текст несогласованных с интервьюируемым заявлений и свидетельств надо не премии давать, а выписывать «волчий билет» на занятие интервьюированием.

Запад в очередной раз продемонстрировал то, как высоко ценит антироссийски настроенных фальсификаторов истории. Чтобы понять причину, по которой Алексиевич так повезло, достаточно прочесть пару-тройку ее интервью. Они нашпигованы антисоветскими и антироссийскими эскападами и выпадами против президента России Владимира Путина.

Совершенно прав писатель и главный редактор «Литературной газеты» Юрий Поляков, заметивший, что премию Алексиевич «получила не за тексты, а за то, что пламенно не любит советскую власть и Россию, о чем в любом интервью сообщает с той обстоятельностью, с какой впавший в детство пенсионер повествует о своей подагре…»

Для полноты картины добавлю, что одним из первых Алексиевич поздравил Порошенко. Объяснимо и это: новоиспеченная нобелевская лауреатка родилась в Станиславе (ныне Ивано-Франковск), и до 17 лет жила на Украине, где, по ее словам, не было партизанского движения, так как все население поддерживало бандеровцев, включая ее бабушку, которая ненавидела отца маленькой Светы как «москаля»…

КМ РУ