Почему британский бунт может взорвать Европейский Союз
Британия преподнесла миру «сюрприз». На недавнем референдуме большинство граждан страны высказались за выход из состава Европейского Союза. Это уже породило панику на мировых биржах и фондовых рынках. Возможны и глобальные политические изменения...
Дело в том, что референдум прежде всего поставил под вопрос само существование ЕС. Так, по словам генерального директора Института региональных проблем Дмитрия Журавлёва, «удар по ЕС будет не в количественном плане, а в имиджевом. Если уж Великобритания уходит, что же маленьким странам там делать? За Грецией, которая уже не раз высказывала сомнения по поводу единой Европы, другие могут и не пойти. А уж за таким линкором, как Великобритания, потянутся многие. Есть страны, традиционно ориентированные на Англию, а не на Германию. И они сразу же поставят вопрос о выходе. Тем более что евроскептиков и на континенте хватает. Не удивлюсь, если это будут итальянцы. Испания и Португалия тоже задумываются на эти темы...».
Ты помнишь, как всё начиналось
Европейский Союз, как известно, начал складываться сразу после Второй мировой войны. Поначалу объединение Европы шло по вполне здравой схеме. Первый шаг к единству сделали государства с одинаково развитой экономикой. В 1951 году Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Германия (ФРГ), Франция и Италия подписали договор об учреждении «Европейского объединения угля и стали», целью которого было объединение европейских ресурсов по добыче угля и развитию сталепроката. Потом стали возникать прочие объединительные структуры — Европейское экономическое сообщество, Европейское сообщество по атомной энергии, Совет Европы и т.д. Пока в 1992 году в Маастрихе не был юридически учреждён сам Европейский Союз.
Наверное, если бы процесс интеграции касался только стран-учредителей, то всё было бы нормально. Однако ЕС постоянно расширялся. Обратите внимание на нынешние условия приёма в Евросоюз новых членов. Правила требуют, чтобы в государстве соблюдались демократические принципы управления, не нарушались права человека и принципы правового государства, действовал плюрализм во всех сферах жизни. При этом ни слова не сказано о необходимом уровне экономического развития той или иной страны. То есть, в ЕС может попасть, грубо говоря, любой бандустан, живущий чуть ли не в каменном веке, но зато в полной мере соблюдающий «права и свободы»!
В итоге ЕС стал расти как на дрожжах. Туда были приняты такие традиционно слаборазвитые государства, как Греция или Португалия. А когда рухнул мир социализма, в очередь на приём разом выстроились Прибалтика, Польша, Венгрия, Румыния, Болгария и прочие «нищеброды», чей экономический уровень был сопоставим разве что с азиатскими и даже с африканскими странами. Понятно, что это тяжёлым бременем легло прежде всего на развитые страны, к числу которых принадлежит и Британия...
Есть мнение, что Британию в ЕС подтолкнули Соединённые Штаты Америки, которые таким образом хотели контролировать Евросоюз изнутри – ведь британские и американские элиты по сути составляют единое целое англо-саксонского мира. Британия вошла в ЕС, но на очень особых условиях. Например, на её территории не действует визовое Шенгенское соглашение, тем самым ограждая остров от наплыва мигрантов из третьих стран. А ещё Британия сохранила свою национальную валюту – фунт стерлинга, являющийся одной из самых сильных денежных единиц мира.
Мало того, Лондон на сегодня является важнейшим центром финансовой политики ЕС. Именно через здешнюю валютную биржу идут основные инвестиции в Европу из стран Азии, Латинской и Северной Америки. Именно здесь находится Европейский банк реконструкции и развития, который осуществляет финансирование разного программ внутри Союза – от социальных до чисто коммерческих
Однако это благополучие касается только элит. А вот для простого народа, для малого и среднего британского бизнеса ЕС стал тяжким бременем. Ведь Британия, не смотря на всю свою особость, всё же была вынуждена принять ряд весьма непопулярных положений ЕС.
Почему Британия уже не правит
Во-первых, рынок труда полностью открыт для граждан ЕС. То есть, любой прибалт, поляк и ещё какой-нибудь румын может без проблем приехать на остров и жить здесь без каких-либо ограничений. Как говорят наблюдатели:
«По текущему законодательству в Соединённом Королевстве имеют право жить и работать граждане всех стран – членов ЕС, в том числе и беднейших. Болгария, Латвия, Литва, Польша, Румыния – люди оттуда массово эмигрируют в более преуспевающие страны, тем самым отнимая работу у местных. Некоторые даже умудряются получать социальные пособия, прожив на новом месте несколько лет. В принципе, для многих – это уже предел мечтаний. Социального пособия вполне хватает на еду, оплату съёмной квартиры и коммунальных услуг, покупки, содержание машины и поездок на курорты пару раз в год. Работающие же люди зачастую имеют не больше, если не меньше».
Понятно, что оплачивать эту халяву вынужден рядовой британский налогоплательщик.
Во-вторых, Британия – наряду с Германией, Францией и Италией – является одним из доноров общей «кассы» ЕС. Причём выплаты в эту «кассу» по своей непрозрачности очень напоминают выплаты нашего российского капремонта – вы платите, а как потом расходуются эти выплаты, вам неведомо.
По подсчётам специалистов, объёмы британских выплат в ЕС составляют в среднем примерно 6,7 миллиарда фунтов стерлингов в год – это около 10 миллиардов евро.
Мало того, в уставе ЕС существует положение, согласно которому с ростом национальной экономики выплаты должны увеличиваться. По этому поводу в 2014 году вспыхнул большой скандал – с Британии пытались взыскать дополнительные 2,1 миллиарда евро. Премьер Британии Дэвид Кэмерон назвал эти требования Еврокомиссии «абсолютно неприемлемыми и необоснованными». В наказание Британию пригрозили лишить разного рода европейских субсидий на сельское хозяйство, на науку, на социальную сферу и т.д...
Но главный парадокс заключается в том, что все эти пособия платятся... из тех же фондов, которые собираются из обязательных выплат членов ЕС, и они всегда на порядок ниже, чем сами выплаты! Так, если со среднего британского налогоплательщика собирается в кассу ЕС где-то 440 фунтов стерлингов, то возвращаются британцам лишь около 312 фунтов.
Отсюда возникает закономерный вопрос – а может Британии проще вообще ничего не платить в европейский общак и самой распоряжаться своими деньгами?!
В-третьих, членство ЕС очень больно ударило по национальной экономике. Речь прежде всего идёт о былой гордости Британии – рыбной промышленности. Как пишут специалисты:
«В 1970 году Британия, Норвегия, Ирландия и Дания имели права на рыбную ловлю в пределах 200 миль от своих берегов. Эти страны давали Европе 90% всей рыбы! В тот день, когда эти страны подали заявления о присоединении к ЕС, был принят закон, по которому все страны Общего рынка имеют равные права на доступ в зону рыболовства друг друга...
Ранее Испания имела лишь ограниченный доступ в рыболовные воды Британии. Теперь же они были объявлены общими водами Евросоюза, за что Испания получила компенсацию в размере 4 млрд фунтов стерлингов из средств налогоплательщиков Евросоюза (и 500 млн из этой суммы заплатили английские налогоплательщики!). Эти средства были направлены на модернизацию испанского рыболовного флота, который стало господствовать в прибрежных водах Британии... В результате тысячи британских судов были вынуждены уступить место испанским траулерам. Под предлогом „сохранения популяции трески“ и других так называемых квот ЕС британские корабли десять дней в месяц не имеют права выходить в море, из-за чего многим рыбакам пришлось уйти на пенсию, а другие оказались на грани банкротства».
Впрочем, кризис затронул и другие отрасли британской экономики:
«Самый крупный кризис в истории разразился в британском сельском хозяйстве – когда-то эффективном настолько, что даже в годы Второй мировой войны Великобритания была полностью обеспечена продуктами. Этот кризис явился результатом общей сельскохозяйственной политики Евросоюза.
Национальные субсидии, благодаря которым фермеры с избытком производили яйца, птицу, баранину, говядину, свинину, картофель, пшеницу, ячмень и молоко, по указке ЕС были отменены. Британским фермерам пришлось конкурировать с продукцией из Испании, которая намного дешевле благодаря дешёвой рабочей силе и благоприятным климатическим условиям...
Цены упали. Доходы некоторых фермерских семейств сократились на четверть в сравнении с тем, что они имели в предыдущие годы. Начался небывалый доселе отток рабочей силы из сельского хозяйства. Надо сказать, что в ближайшем будущем сельское хозяйство Великобритании уже не сможет полностью обеспечить потребности страны в продуктах...
...Сегодня из былых 22-х британских атомных электростанций десять по требованию Еврокомиссии были закрыты. В результате Великобритания перестала полностью обеспечивать себя электроэнергией. В 2004 году Лондон уже импортировал большую часть электроэнергии из Франции... Это в полной мере касается и угольной промышленности, где из 170 шахт, работавших в 1982 году, „в живых“ осталось только 20...
Пагубные последствия для множества жизненно важных отраслей промышленности (рыбной, сельскохозяйственной, угольной, энергетической) привели к снижению национальной независимости Великобритании».
ЕС — пациент скорее мёртв?
Неудивительно, что недовольство Евросоюзом на берегах туманного Альбиона с каждым годом только увеличивалось. Это чувствовала и элита. Особенно, когда на разного рода выборах всё чаще и чаще стали побеждать евроскептики, требовавшие выхода из ЕС любой ценой – вроде Партии независимости Найджела Фараджа, которая на последних выборах в Евопарламент набрала 27% голосов британцев, обойдя ведущие традиционные британские партии.
И элита, что называется, попыталась выпустить пар недовольства. Для этого премьер Дэвид Кэмерон и назначил референдум о выходе из ЕС. Примечательно, что первоначально референдум был назначен на 2017 год. Однако темпы народного недовольства росли настолько стремительно, что Кэмерон решил перенести мероприятие на год раньше – пока число противников ЕС ещё не подавило число сторонников.
Но оказалось, что было уже поздно, «поезд уже ушёл», и уже ничего не могло спасти членство страны в ЕС – ни массированная и грубая пропаганда, направленная против таких людей как Найджел Фарадж, ни попытки запугивания рядового британца трудностями, которые неизбежно возникнут в случае ухода из единой Европы, ни агитация американских «старших братьев». Люди хотят перспективы для себя и своих детей, а их, как показала практика, в ЕС — с его довольно грубой наднациональной унификацией всего и вся — нет и быть не может...
Я не знаю, что будет дальше. Говорят, что процедура «развода» Европы и Британии может затянуться на несколько лет, а то и дольше. Так, постпред России при ЕС Владимир Чижов усомнился в оформлении референдума даже за два года:
«Отведён достаточно солидный срок – два года. Но уверенности в том, что они уложатся в эти два года, наверное, нет ни у кого. Тем более что пока неясно, насколько сами британцы готовы спешить с этим делом. Ведь им предстоит пересмотреть отношения с Евросоюзом, поскольку с момента заключения соответствующего соглашения о разводе, на территории Великобритании перестанет действовать нормативная база Евросоюза, то есть то пресловутое acquis communautaire».
Говорят также, что британская элита сделает всё, чтобы удержать страны в ЕС – в конце концов, референдум не носит обязательный характер для исполнения.
Однако даже в этом случае вряд ли отношения Британии и Европы останутся прежними! Скорее всего, главным условиям невыхода из Евросоюза станет отказ Британии от обязательных выплат в общеевропейскую «кассу» – по данным наблюдателей, именно этот вопрос более всего волнует британцев. А это значит, что главное бремя содержание ЕС теперь ляжет на других главных игроков – на Германию, Францию и Италию, где резко придётся сокращать любые социальные издержки.
Поэтому стоит ожидать, что настроения, подобные британским, в этих странах возрастут буквально в геометрической прогрессии.
Так, с требованием провести подобное британскому голосование уже выступила лидер Национального фронта Франции Марин Ле Пен. «Результаты референдума в Великобритании – это победа свободы! Теперь в самой Франции и в остальных странах Европейского союза следует, как я требую этого уже многие годы, провести аналогичный референдум», – заявила она. Похожие лозунги провозгласил и лидер нидерландской Партии свободы Герт Вилдерс: «Мы хотим сами нести ответственность за нашу страну, наши деньги, наши границы и нашу миграционную политику».
Но и это ещё не всё. Развал ЕС может вызвать и другие негативные процессы — распад уже существующих государств...
Ещё не так давно европейские политики самоуверенно утверждали, что с национально-территориальными проблемами на континенте давно покончено. Мол, это всё осталось в далёком прошлом, а на повестке дня стоит вопрос о некой единой европейской нации. Заодно европейцы высокомерно поучали других, как надо выстраивать внутренние межнациональные отношения. Особо в этом плане досталось России, которая, по утверждениям этих политиков, так и не научилась соблюдать интересы разных российских народов (наиболее громко эти поучения раздавались во время войны в Чечне).
Однако оказалось, что прочного межнационального мира нет и в самой Европе. Все существовавшие реальные противоречия тщательно ретушировались и сглаживались. И пока в Европе шёл экономический рост и процветало материальное благополучие, национальные проблемы действительно удавалось скрывать. Но с началом финансового кризиса 2008 года сепаратизм полез буквально из всех щелей — о желании независимого существования объявили британская Шотландия, испанская Каталония и ряд других внешне благополучных европейских регионов.
По мнению аналитиков, в основе таких настроений лежат две тенденции – исторические обстоятельства и экономика. Первое связано с тем, что те или иные народы никак не могут смириться с утерей своей былой независимости – как бы давно это событие ни произошло.
К примеру, Шотландия никогда не мирилась с насильственным присоединением к Англии, случившимся больше 300 лет назад. Даже в самые сытые годы шотландцы считали себя оскорблёнными, если их кто-то называл англичанами. Национальная партия, ратующая за независимость Шотландии, всегда была популярна в этом регионе Британии. А в 2012 году она вообще пришла к власти. И хотя референдум об отделении региона от Британии закончился неудачей, о нём вновь вспомнили буквально на днях — сразу после общебританского голосования о нахождении в ЕС: Шотландия заявила, что желает остаться в единой Европе, пусть даже ценой выхода из Британского королевства.
Примерно такая же картина исторической непримиримости наблюдается во французской Корсике, в испанской стране басков, в бельгийской Фландрии. Там также всё большее влияние приобретают сторонники местечковой государственной независимости, когда-то утерянной в результате иноземных завоеваний.
Что же касается экономической тенденции, то она связана с тем, что некоторые богатые районы той или иной европейской страны не желают кормить более бедных соотечественников – под это дело и подводится былая межнациональная вражда.
Та же Каталония (с которой, кстати, в средние века, собственно, и началось испанское королевство) является наиболее развитой частью Испании. Провинция обеспечивает пятую часть испанского ВВП, здесь самая высокая заработная плата и здесь находятся самые успешные сельскохозяйственные и промышленные предприятия. В условиях всё возрастающего экономического кризиса каталонцы явно не хотят делиться своими доходами с другими районами страны, полагая, что прочие испанцы – обычные бездельники, живущие только на подачки туристов. Выход каталонцы видят лишь в выделении своей провинции в самостоятельное государство.
Ту же картину можно наблюдать и в так называемом Южном Тироле (северо-восток Италии). Этот район населён преимущественно немцами и был аннексирован Италией у Австрии после Первой мировой войны. Южный Тироль по праву считается самым благополучным районом Италии! Даже во время кризиса безработица здесь составляла всего 4,1% (один из самых низких показателей в ЕС). В регионе создана образцовая система здравоохранения и социального обеспечения.
Теперь местные жители опасаются, что могут всего этого лишиться. Правительство Италии недавно потребовало чтобы Южный Тироль сократил свои расходы на 750 миллионов евро, которые должны быть направлены в бедные районы юга страны. Однако, как пишет немецкий журнал «Шпигель», это прямо противоречит итальянскому законодательству, согласно которому 90% налоговых поступлений, собираемых в регионе, возвращается провинции. Не удивительно, что жители Тироля уже открыто говорят о желании отделиться от Италии...
Согласитесь, всё это сильно напоминает процессы, которые когда-то проходили на территории бывшего Советского Союза или социалистической Югославии. Пока эти государства были сильны и экономически благополучны, межнациональные проблемы успешно сглаживались. Но как только экономика начала давать сбой, как только возникло массовое недовольство политикой, которую проводят брюссельские бюрократы, плюс референдум в Британии все эти противоречия тут же полезли наружу и приняли, можно сказать, практически неуправляемый характер.
И число таких голосов на европейском континенте явно будет только расти – со всеми печальными последствиями для будущего единой Европы...
Владимир Максимов, специально для «Посольского приказа»
