Терроризм на Кавказе был рождён миром в Хасавюрте
Двадцать лет назад были заключены так называемые Хасавюртовские мирные соглашения, о которых, по понятным причинам, очень не любят вспоминать в нынешней России. Тогда, 31-го августа 1996 года — после двух лет чеченской войны — в дагестанском городке Хасавюрт секретарь Совета Безопасности России генерал Александр Лебедь подписал с главой так называемой Ичкерии Асланом Масхадовым весьма унизительный для нашей страны документ.
Унижение России заключалось даже не обязательстве по выводу российских войск и не в обязательстве по финансированию восстановления разрушенной войной Чеченской республики. Унижение заключалось в том, что Россия тогда фактически даровала мятежной и бандитской Чечне полную независимость! Как пишет по этому поводу издание «Военное обозрение»:
«Главной здесь нужно считать фразу, которая содержится в первом пункте принципов определения взаимоотношений между Грозным и Москвой. Речь идёт о таком понятии как „в соответствии… с нормами международного права“. Другими словами, Чеченская республика де-юре должна была признаться субъектом международного права, выйдя из состава России в течение следующих пяти лет. Журналист Андрей Караулов говорил о трёх годах „ожидания“ полной независимости для Ичкерии. Три года или пять лет – по большому счёту не имеет значение. А значение имеет то, что от имени президента России был подписан документ, в котором Россия не просто признает своё поражение на Северном Кавказе, но и создаёт прецедент для выхода северокавказских республик из состава федерации. Ведь вряд ли сегодня у кого-то возникают сомнения, что отделение Чечни от России не повлекло бы так называемого эффекта домино, когда сыпаться бы начала вся страна, и без того снедаемая экономическими и политическими проблемами.
Не будем забывать, что в августе 1996 года и пяти лет не прошло после подписания печально известных Беловежских соглашений, поставивших крест на большой стране. Получается, что в 1996 году Ельцин, недавно праздновавший крайне сомнительную победу на выборах, по сути дела получил статус лидера государства, который умудрился в течение не полных пяти лет поучаствовать в мероприятиях по развалу двух государств (сначала СССР, а потом и Российской Федерации)».
Хитрый план и благие намерения
Это похабный для России «мир» был пролоббирован и подготовлен либерально-западническим окружением президента Ельцина. Данное окружение сначала втянуло Россию в саму войну, а потом начало ратовать за немедленный выход из неё, даже путём самых немыслимых для станы уступок (об этом наш сайт писал уже неоднократно).
Сама спецоперация по «окончанию войны» началась в ходе проходившей в стране президентской выборной кампании, когда Ельцин баллотировался на второй срок. Сигналом же послужило вторжение чеченских боевиков в Грозный в первых числах августа 1996 года.
«Военное обозрение»:
«Подоплёка заключается в том, что Хасавюртовские соглашения были подписаны 31 августа после того как подразделения чеченских боевиков заняли Грозный, выбив оттуда федеральные войска, но по сообщениям секретаря Совбеза Чеченской Республики Руслана Цакаева, сами соглашения были подготовлены генералом Лебедем по меньшей мере за месяц до атаки чеченских сепаратистов. По его словам, само нападение на чеченский административный центр было событием, которое должно было бы оправдать подписание бумаги в дагестанском Хасавюрте.
Получается, что российским властям на тот момент нужен был повод для прекращения войны на территории Чечни, но отвод войск без очевидной причины выглядел бы совершенно нелепым. То, что о нападении боевиков 6 августа 1996 года на Грозный знали многие, сегодня подтверждается и политиками, и журналистами, которые в тот момент работали в Чечне. В частности, заместитель министра МВД Чеченской Республики Юрий Плугин говорит о том, что неожиданно поступило распоряжение снять сотрудников МВД с нескольких блокпостов на въезде в Грозный и по малопонятным причинам отправить их в сёла района для осуществления паспортного контроля и контроля ситуации на сельских дорогах. Мало того, непосредственно перед нападением боевиков на Грозный командующий объединенной группировкой российских войск в Чечне генерал Вячеслав Тихомиров отбыл в отпуск, а генерал Владимир Шаманов (на тот момент командующий группировкой сил Минобороны в Чеченской Республике) был неожиданно вызван на обучение в Академию российского Генштаба в Москву.
По сути армейская группировка оказалась обезглавленной, и было ясно, что кто-то очень упорно и методично расчищает дорогу международным террористам, для того чтобы они спокойно овладели чеченской столицей. Всего в Грозный по информации, в своё время опубликованной руководителем информбюро сепаратистов Майрбеком Вачагаевым, вошло практически беспрепятственно 887 человек, которые после нескольких дней противостояния с лояльными Москве представителями чеченской милиции, а также остававшимися в городе подразделениями Минобороны и Внутренних войск взяли Грозный под свой контроль.
Именно после этого у Москвы или, точнее, у тех, кто за ней тогда стоял, и появился мотив вывести войска из Ичкерии, фактически объявив о поражении федеральных войск. Мотив, как было сказано выше, в сценарном варианте был расписан до так называемого штурма Грозного боевиками»...
Между тем, у российского военного командования, которое не знало обо всех хитросплетениях высокой политики, была возможность отбить Грозный у боевиков. Вот что рассказывал в интервью автору этих строк тогдашний министр внутренних дел Анатолий Куликов:
«- К 6-ому августу, когда бандиты начали штурмовать город, мы реально контролировали только шесть из ста дорог, ведущих в Грозный. Боевики постепенно просачивались в город, готовили тайники с оружием, чтобы взяться за него в нужный момент. Первую попытку они предприняли в марте, но неудачно. К августовскому штурму они подготовились более основательно.
Говорят, что город пал в считанные часы. Но ведь это ложь! Ни один важный объект не был захвачен врагом, несмотря на все их попытки! Наши бойцы в условиях круговой обороны вели тяжёлые бои. Скажу больше. Впервые с начала войны появилась реальная возможность покончить со всеми бандами сразу, ибо почти все они оказались стянутыми в Грозный. Я направил в Грозный две тысячи человек из дивизии Дзержинского и Калачёвскую бригаду внутренних войск. К 14-му августу мы с генералом Константином Пуликовским практически блокировали город. Я просил премьера Черномырдина, секретаря Совета Безопасности Лебедя, министра обороны Родионова оказать дополнительную помощь хотя бы двумя мотострелковыми полками. Их не надо было бросать в бой. Просто этими силами планировалось окончательно окружить город, перекрыв абсолютно все дороги и тропы. А Грозный зачистили бы своими силами.
Однако все мои просьбы уперлись в глухую стену. Даже прямое указание Черномырдина оказать содействие Куликову не было выполнено.
— Значит, Грозный был сдан по указанию сверху?
— Эта сдача была, прежде всего, в интересах секретаря Совбеза Лебедя. Больной Ельцин не знал, как вылезти из войны, и искал любой повод, чтобы её закончить, не задумываясь о последствиях. И когда нашёлся Лебедь, то он очень обрадовался. Ельцин сам пишет в своих мемуарах, что дал секретарю Совбеза карт-бланш на окончание войны. Когда Лебедь прилетел вести переговоры с лидерами боевиков, всем другим запретили в них вмешиваться.
Сам Лебедь при этом вёл свою, собственную игру. Он прекрасно знал, что со здоровьем президента дела обстоят неважно, и потому рассчитывал осенью стать главой государства. Он и не скрывал своих намерений. Лебедь рассчитывал въехать в Кремль под лозунгом: „Я умею останавливать войны!“. Потому и пошёл в Хасавюрте на капитуляцию России»...
Правда есть версия, что Лебедь руководствовался не только сугубо политическими мотивами. По мнению некоторых политологов, он и в самом деле хотел закончить ненужную, по его мнению, войну. Об этом, в частности, пишет публицист Константин Крылов:
«Мнение о чеченской войне у генерала было вполне однозначным. Ещё в мохнатом девяноста четвёртом он назвал ввод войск в республику «дурью и глупостью» и заявил, что военнослужащие 14-й армии «ни при каких обстоятельствах» не будут участвовать в военных действиях в Чечне. На вопрос о возможности перейти в руководство министерства обороны и возглавить операцию на Северном Кавказе Лебедь ответил, что «если разговор идет о выводе российских войск из Чечни, то я готов эту операцию возглавить».
Генерал неизменно восхищался мужеством и стойкостью вайнахского народа, «сражающегося за свою независимость»...
Странное состояние «полупобеды», когда федеральные войска контролировали большую часть чеченской территории, но конца войне не было видно, всем казалось временным. Незадолго до Хасавюрта Лебедь высказался так: «Существование анклава, население которого всем сердцем ненавидит так называемую собственную страну, презирает ее законы и не платит налоги, — безумие».
При этом генерал трезво оценивал перспективы «замирения», сводящегося к потоку денежных подачек: „В Чечне уже пропали 7 триллионов рублей, еще 16 должны быть «инвестированы» таким же образом… Чечня должна быть независимой. От российского бюджета“.
Но чисто военное решение вопроса он считал невозможным — из Тбилиси и Тирасполя он вынес твёрдое убеждение, что «народ победить нельзя», даже если народ кругом неправ.
В интервью французской газете «Фигаро» Лебедь высказывался на эту тему так: «Любой народ, которому объявили войну, поднимается на борьбу и готов воевать 24 часа в сутки. Армия Наполеона была разбита русскими крестьянами, армия Гитлера также проиграла тотальную войну, проиграли ее американцы во Вьетнаме и мы в Афганистане».
Так что успешный штурм Грозного войсками сепаратистов был воспринят Лебедем без особого удивления: происходящее хорошо укладывалось в его представления».
Что ж, может и так. Однако «миротворчество» Лебедя сыграло дурную шутку не только с Россией, но и самим не в меру честолюбивым генералом. Вскоре после Хасавюрта Ельцин выбросил Лебедя из высших кругов власти за полной ненадобностью — мавр сделал своё дело, мавр может и уйти. С тех пор политическая карьера Александра Ивановича покатилась буквально по наклонной плоскости — о президентских амбициях он более мог уже и не мечтать...
«Ты, генерал, можешь считать всё что угодно...»
Впрочем, его рука только подписывала позорный Хасавюртовский мир. А вот самим процессом рулили совсем иные люди. И главную скрипку здесь играл незабвенный олигарх Борис Абрамович Березовский, свой человек в президентской Семье. На Кавказ олигарх прибыл в компании Лебедя. Как вспоминал позднее генерал Геннадий Трошев, с военными оба не соизволили встретиться сразу. Сначала они повидались с чеченцами, потом заключили с Масхадовым договорённость о выводе войск, и только после этого оба московских визитёра соизволили появиться в штабе военной группировки:
«Направляясь в Чечню, Борис Березовский (в тот момент официальный представитель федерального центра) сначала приехал к Масхадову, а только потом приехал в Ханкалу в штаб ОГВ.
Выслушав обличённого высокой властью Березовского, Пуликовский побледнел, но тут же, собравшись, начал чеканить слова:
— Я как командующий группировкой не согласен с такой позицией и считаю, что вы должны были прежде всего встретиться с руководством Объединённой группировки войск. Мы здесь давно собрались и ждём вас. Нам есть что сказать. Неужели перед встречей с Масхадовым вас не интересовало наше мнение, наша оценка ситуации?
— Ты, генерал, можешь считать всё что угодно, — сверкнул глазами столичный визитёр. – Твоя задача: молчать, слушать и выполнять, что тебе мы с Лебедем будем говорить. Понял?
— Вы говорите, не думая о тех людях, которые сейчас в Грозном в полном окружении кровью харкают, — „закипел“ Пуликовский. – Они ждут моей помощи. Я обещал…
— Я тебя, генерал, вместе с твоими людьми, вместе со всей вашей дохлой группировкой сейчас куплю и перепродам! Понял, что стоят твои обещания и ультиматум?
…Пуликовский с трудом сдержал себя. Стиснул кулаки, круто развернулся и пошел прочь, чувствуя спиной „расстрельный“ взгляд Бориса Абрамовича…».
В своей книге Трошев прямо называет всемогущего тогда олигарха пособником боевиков. Генерал рассказывает, как уже после войны Березовский создавал себе имидж «освободителя» пленных российских солдат. Тогда чеченцы стали неожиданно освобождать наших пленников целыми партиями:
«Пресса в аэропорту интервьюировала Березовского, который рассказывал об очередной операции по освобождению».
По словам Трошева, Главная военная прокуратура обратила внимание на то, что освобождались не те военные, которые попали в плен в ходе войны, а захваченные в мирное время буквально за несколько дней до передачи их Березовскому. Причём все они служили в дагестанском городке Буйнакске в местной мотострелковой бригаде.
В общем, складывалось ощущение, что солдат специально воруют, чтобы создать Березовскому ореол освободителя.
«Тогдашний министр по делам национальностей Рамазан Абдулатипов заявил, что в расцвете торговли людьми на Северном Кавказе во многом виноваты те, кто пытался показать, сколь велико их влияние в Чечне. Это был явный намёк на Бориса Березовского.
Вскоре из источников, близких к Аслану Масхадову, стало известно, что штабы Салмана Радуева, Шамиля Басаева и других полевых командиров оснастились современной аппаратурой, оргтехникой».
А в канун вторжения чеченских банд в Дагестан летом 1999 года, по утверждению Трошева, Березовский перечислил Шамилю Басаеву несколько миллионов долларов...
...Таковой оказалась цена Хасавюрта. Как верно заметил Анатолий Куликов, этот «мир» породил вторую чеченскую войну. И это было видно уже тогда, в 1996 году! Если в начале первой войны у чеченских сепаратистов были в ходу главным образом националистические лозунги, то к 1996 году на первый план стали выходить призывы радикального ислама, а влияние международных террористических группировок на сепаратистов становилось всё более определяющим — на сторону исламистов перешли такие влиятельные полевые командиры, как Шамиль Басаев, Руслан Гелаев и многие другие.
Так что рано или поздно Ичкерия должна была превратиться в то, что она в конце концов превратилась — в террористический «эмират Кавказ». А уступка России в Хасавюрте только усилила этот процесс.
Увы, до российской власти это «дошло» только после вторжения Басаева в Дагестан. И война с терроризмом на Кавказе не прекращается до сих пор. Скажем же за это большое «спасибо» Ельцину, Лебедю и прочим Березовским, поставившим свои личные амбиции выше интересов страны!
Владимир Максимов, специально для «Посольского приказа»
