В Литве усомнились в «советской агрессии» 1991 года

Первый участковый суд Вильнюса оправдал лидера Социалистического народного фронта Литвы Альгирдаса Палецкиса, который обвинялся в отрицании «советской агрессии» против Литвы в январе 1991 года.

И хотя данное решение, судя по всему, не окончательное (прокуратура наверняка обжалует приговор в вышестоящей инстанции), да к тому же сам факт «агрессии» судом под сомнение поставлен не был, оно поистине беспрецедентно. Еще бы! Первое в истории страны судебное дело, фигурант которого усомнился в «советской агрессии» – этой «аксиоме», на которой покоится вся современная литовская государственность, – властями страны проиграно. Они наверняка обескуражены и почуяли почти смертельную опасность: если так пойдет и дальше, то чем объяснять тогда «легитимность» одностороннего и юридически явно некорректного выхода Литвы из состава СССР и предъявления России как правопреемнице СССР требований о возмещении ущерба за «советскую оккупацию»? Того гляди, почва начнет уходить из-под ног нынешней элиты страны; вся современная литовская идентичность рушится.

А началось все с того, что в 2010 году в эфире одной литовской радиостанции Палецкис во всеуслышание заявил, что 13 января 1991 года никакого «расстрела мирных жителей советскими солдатами» не было, а, «как сейчас выясняется, свои стреляли в своих». Забегая несколько вперед, отметим, что именно первая часть фразы, произнесенной Палецкисом, и спасла его от обвинительного приговора. Но тогда никто из участвовавших в передаче ее не услышал: всем врезались в память лишь слова «свои стреляли в своих», опровергавшие факт «советской агрессии».

Палецкис, кстати, хотел далее указать источники своих утверждений, но сделать ему это уже не позволили. «Я сказал: «Подождите, дайте закончить», хотел сказать об источниках, на которые опирался, но не получил возможности продолжить. Это были несколько интервью А.Буткявичюса, книга Альгирдаса Плукиса, рассказы Витаутаса Петкявичюса в книге, показания Юозаса Куолялиса, что стрельба велась сверху. Я не утверждал категорически, я сказал: «И, как сейчас выясняется, свои стреляли в своих», но дальше меня перебили, и стали говорить другие», – рассказывал потом Палецкис.

Но тщетно. Даже Аудрис Антонайтис, радиоведущий той передачи, возмутился: «Подобного можно ожидать, если кто-нибудь закричит «Хайль Гитлер!», например. Все-таки для Литвы это – очень болезненная тема. И все расследования не подтверждают то, что говорил г-н Палецкис».

А Палецкис ничего и не утверждал: он всего лишь сказал, что неплохо бы и разобраться – хотя бы по прошествии 20 лет – в этом деле, в котором до сих пор очень много нестыковок. Главная же из них заключается в том, что 13 литовцев, «защищавших» вильнюсский телецентр от советского спецназа, были убиты выстрелами сверху. А ведь советский спецназ «штурмовал» телецентр снизу, с земли. Кто же в этом случае застрелил «мирных защитников свободной Литвы»? На месте «преступления» советского спецназа, говорят, нашли даже гильзы от патронов к винтовке Мосина – той, которой вооружалась армия еще царской России. Разве это – оружие спецслужб?

Ну а дальше прокуратура завела на Палецкиса дело – почти как на опасного государственного преступника. И вот это дело в суде развалилось. Какой конфуз для властей! Они наверняка продолжат преследовать Палецкиса. По закону, стороны могут в течение 20 дней обжаловать приговор в Вильнюсском окружном суде.

Спасла же Палецкиса от наказания, как уже отмечалось, первая часть фразы. «Думаю, что семантический разбор фразы «свои стреляли в своих», на котором сделал акцент судья в ходе процесса, как нельзя лучше иллюстрирует взвешенную позицию литовской Фемиды в данном случае», – пояснил ИА REGNUM политолог Вайгутис Станчикас. По его словам, основной упор в ходе судебного разбирательства был сделан на первую часть фразы. Это и позволило сделать вывод, что Альгирдас Палецкис лишь предполагал, а не утверждал, что «свои стреляли в своих».

Впрочем, поддерживавший обвинение прокурор Эгидиюс Шлейнюс такой взгляд категорически отверг, отметив в своей речи, что вина подсудимого совершенно доказана. Он требовал для Палецкиса одного года лишения свободы (большего за отрицание «советской агрессии» по литовским законам дать нельзя, о чем власти сейчас наверняка сожалеют), предлагая отложить наказание на два года. После объявления приговора истцы и другие оппоненты Палецкиса быстро покинули зал (а он был набит битком, в т. ч. представителями множества литовских и зарубежных СМИ), заявив, что намерены в апелляционном порядке оспорить решение суда первой инстанции. Так что борьба Альгирдаса Палецкиса продолжается: не зря сам он говорит, что победа далеко не окончательная.

Тем не менее решение суда воодушевило сторонников Палецкиса. «Спустя столько лет наконец-таки внесена определенная ясность в события, произошедшие в Вильнюсе в 1991 году», – заявил 18 января в интервью ИА REGNUM генерал Владимир Усхопчик, командовавший вильнюсским гарнизоном Советской армии в 1991 году, который проживает сейчас в Минске. Власти Литвы, кстати, все эти годы безуспешно добивались от Белоруссии выдачи Усхопчика, возлагая на него ответственность за гибель гражданских лиц около вильнюсского телецентра в ночь с 13 на 14 января 1991 года.

«Нашелся человек, литовец по национальности, который развеял этот миф, надуманный миф», – так охарактеризовал дело Палецкиса генерал. И хотя, по словам Усхопчика, «Палецкис не сделал открытие в истории января 1991 года в Вильнюсе, но обнародованные им «неудобные» факты и свидетельства вызвали сильный резонанс, поставили под сомнение версию официальной историографии».

«После событий января 1991 года прошел 21 год. Это – достаточно долгий период полемики вокруг обстоятельств этих событий, нападок на военных, которые отстаивали Конституцию СССР, отстаивали целостность Советского Союза, – отметил Усхопчик. – Важно, что именно литовец выступил сегодня по этому вопросу».

«Во время событий, которые были в Вильнюсе 13-14 января 1991 года, – рассказал Усхопчик, – мы, солдаты и офицеры Советской армии, могли навести порядок легко, быстро и четко. Мы и навели порядок, но без стрельбы, гибели людей, жертв и многого из того, что ныне нам приписывают. А эти жертвы – 14 человек (один из них был советским спецназовцем, которому кто-то выстрелил в спину. – Прим. KM.RU), которые появились в ночь с 13 на 14 января, – их трупы были собраны провокаторами со всей Литвы. Экспертиза показала несостоятельность, и об этом говорил Палецкис: смерть «жертв» наступила не от того оружия, которое было у нас на вооружении», – заявил Усхопчик.

«Как командир дивизии могу сказать: выдачи боевых патронов к автоматам или другому оружию не было! Просто не было в этом необходимости. Кроме холостых выстрелов, холостых выстрелов к танкам, которые могли вести ими стрельбу под углом 45 градусов для того, чтобы разогнать эту толпу, ничего не выдавалось, – подчеркнул Усхопчик. – Если бы у нас был другой менталитет, там можно было навести такой порядок, что они бы... Но мы ведь этого не сделали!»

Усхопчик признался, что испытывает двойственное ощущение от оправдательного приговора Палецкису: «Это известие меня, с одной стороны, обрадовало. С другой стороны – так что, надо было ждать 21 год для того, чтобы истина восстановилась?»

По мнению Усхопчика, приговор Палецкису не означает поражения торжествующего в Литве исторического ревизионизма, утверждающегося в борьбе с памятниками, в запретах на инакомыслие, на советскую символику. «В Литве запретили не только советскую символику», – напомнил он. Генерал полагает, что литовские правые, представленные также в органах государственной власти, не откажутся от своих лозунгов и не признают своих ошибок. «Я не думаю, что дойдет до этого сейчас: не в их интересах сейчас пересматривать принятые решения», – сказал генерал.

Тем не менее, сказал в завершение беседы генерал, «за 20 лет мне уже надоело слушать это одностороннее вранье. Дело Палецкиса – это та искра, которая позволила пролить свет на события 1991 года и нынешнюю ситуацию, сложившуюся на основе односторонней интерпретации этих событий. Мне лично даже стало как-то легче после сегодняшнего суда над Палецкисом, раскрывшего действительность и правду».

KM.RU уже приводил рассказ одного из непосредственных организаторов и исполнителей тех событий – бывшего министра обороны Литвы Аудрюса Буткявичуса, в то время ближайшего соратника небезызвестного Витаутаса Ландсбергиса.

Сейчас, думается, самое время его напомнить. Вот что рассказал Буткявичус в апреле 2000 года в откровенном интервью литовскому русскоязычному изданию «Обзор»:

«– Жертвы январских событий Вы планировали?

– Да.

– Т. е. Вы сознательно шли на эти жертвы?

– Да.

– И Вы не чувствовали угрызений совести за то, что Вы людей, в общем-то, подставили?

– Чувствовал. Но и мои родители тоже там были. Я не имел никакой личной гарантии. Вот это – единственное мое оправдание. Там стояли мои папа и мама. Я не охранял себя даже бронежилетом. Я не имел какой-то личной охраны. Я просто играл, ясно сознавая, что произойдет. Но я хочу сказать: по сравнению с тем, что происходило в других местах Союза, это были очень маленькие жертвы. Я не могу оправдать себя перед родными погибших, но перед историей – да. Я могу сказать другое: эти жертвы нанесли такой сильный удар по двум главным столпам советской власти – по армии и КГБ; произошла их компрометация. Я прямо скажу: да, я планировал это. Я работал долгое время с Институтом Эйнштейна, с профессором Джином Шарпом, который занимался, что называется, гражданской обороной, или психологической войной. Да, и я планировал, как поставить советскую армию в очень неудобную психологическую позицию, чтобы любой офицер стал стыдиться того, что он там находится. Это была психологическая война. В этом конфликте мы не могли выиграть, употребляя силу, это было ясно. И я старался перетянуть конфликт на другую фазу – на фазу психологической стычки. Я выиграл. Я могу сказать «я», потому что планы ненасильственной обороны были разработаны задолго до январских событий. И это лежало на мне как на человеке, со студенческих лет занимавшемся психологией, в т. ч. и психологической войной как дисциплиной.

– Вы не обижайтесь, но Вы стали своеобразным психологическим провокатором. Вы просто спровоцировали...

– А как же! Да, я намеренно шел на ТО, думая, какие действия будут. Зная, как будет выглядеть игра с ИХ стороны. Знаете, наверное, такой старый анекдот про военных: вскрывают череп военному и смотрят, что между ушей мозгов нет, есть только красная нить. Никто не знает, для чего эта нить. «Давай перережем». И уши отвалились. Оказывается, нить была для поддержки ушей... Там есть только одна нить. ОНИ работают очень прямо. В Советском Союзе в военной среде не было разработано психологических операций: все действовали по одной, очень примитивной схеме. И я это понимал. Вот и все.

– И Вы этим успешно воспользовались...

– Да. Я знал, что они делают, знал, какая у них игра. Были мои разговоры тогда с Моисеевым, маршалом Советского Союза. Я знал, что выход Литвы из состава Союза – в их планах. Для меня не было какого-то недопонимания, что тут происходит. ОНИ играли очень ясно (я имею в виду группировку вокруг Ельцина), шло все это брожение, и просто я знал, что нельзя допустить, чтобы нас раздавили. Так и шла игра... Вы все это напишите. Мне надоело политиканство, я хочу очень прямо сказать, что было сделано. Я не хочу что-то скрывать».

Иван Гладилин (КМ РУ)